Глава V. О ритмах жизни и вечности любви

Совсем недавно сенсацией прозвучало сообщение об обнаружении связи между периодическими вспышками солнечной активности и некоторыми земными явлениями: резким возрастанием количества аварий на транспорте, неблагополучных исходов сердечно-сосудистых заболеваний. Современная наука находит все больше и больше свидетельств того, что все в природе подчинено таинственным циклам, все в мире находится в динамическом равновесии, как бы "пульсирует".

Организм человеческий - часть природы, а потому определенные законы природы распространяются и на человека. Конечно, в еще большей мере человек - существо общественное, в развитом человеке природа находится, так сказать, в снятом, преодоленном, "покоренном" виде. Но об этом "покорении" природы писал еще Ф. Энгельс: покорять ее можно только в соответствии с ее законами, зная их, опираясь на них, иначе эта победа над природой может оказаться пирровой победой: выгонишь природу в дверь, а она ворвется через окно и отомстит. И вот это функционирование человеческого организма по законам природы не может, естественно, не накладывать определенного отпечатка на всю деятельность человека.

Известно, что ничто живое, начиная от отдельной клетки до целого организма, не может функционировать постоянно, беспрерывно, работать без отдыха. Моменты высокой активности живого организма периодически сменяются моментами пассивности. Наступает упадок сил, состояние депрессии, когда организм накапливает силы для будущей деятельности. (Даже неутомимое сердце находит возможность отдыхать по многоритмичной кривой: и после каждого удара, и путем замедления частоты пульсирования во время сна человека.) Постоянная непрерывная работа нервных клеток головного мозга, как и любых других клеток, органов, привела бы к их истощению и в конечном счете к гибели.

Сон и является тем своеобразным охранительным средством, которое предохраняет клетки головного мозга от переутомления, от перегрузки, от преждевременного разрушения. Смена периодов сна и бодрствования тоже происходит ритмично, периодично...

В последнее время обнаруживается определенная периодичность и в эмоциональном состоянии, эмоциональном отношении людей друг к другу. Периодичность колебаний положительного эмоционального отношения наблюдается и во взаимоотношениях супругов: периоды теплого эмоционального отношения могут сменяться периодами охлаждения, безразличия и даже отрицательного отношения их друг к другу.

Явление это впервые было наиболее ярко описано в художественной литературе. У героев "Крейцеровой сонаты" Л. Н. Толстого, как известно, периоды бурной страсти сменялись периодами сильного охлаждения, доходящего до отвращения супругов друг к другу. "Человек устает от всего и даже от любви, - писал Андре Моруа. - Эту истину полезно пропагандировать, потому что многим молодым, да и старым людям она, по-видимому, неизвестна".

В нашей стране психологами А. И. Ушатиковым и Ю. А. Аргентовым была зафиксирована периодичность семейных конфликтов на материалах исследования многих неблагополучных семей в Рязанской области.

Московский психиатр В. Л. Леви в книге "Я и мы" писал, что в жизни многих супругов наблюдается довольно четкая периодичность в их взаимоотношениях: хмурые размолвки чередуются с безоблачным взаимопониманием, охлаждения и жестокие ссоры - со вспышками страсти. В некоторых случаях время схождения-несхождения удается предсказать с почти математической точностью, образуется стойкая система подвижного равновесия.

Обнаружив подобное явление в процессе наблюдения за многими семьями, мы попытались более основательно изучить закономерности изменения эмоционального отношения супругов друг к другу в течение нескольких лет. Мы не располагаем пока еще достаточно надежной методикой объективного измерения величины эмоционального притяжения, эмоционального отношения людей друг к другу. Поэтому нам пришлось использовать явление связи между эмоциональным отношением и вниманием. Известно, что субъективная значимость того или иного предмета для данного человека проявляется в том, какое внимание уделяет этот человек предмету, какое место занимает данный объект в сознании человека (что-то у него "целый день из головы не выходит", а о чем-то он "ни разу за день не вспомнит").

Испытуемые, молодые супруги, согласившиеся принять участие в исследовании, ежедневно в конце дня отмечали, какое место занимал, сколько времени и в какой эмоциональной окраске находился образ супруга в их сознании. Если, например, партнер в течение целого дня "не выходил из головы" и образ его постоянно вызывал положительные эмоции, ставилась отметка на верхней, высшей линии (+3); если он помнился большую часть дня и также с положительным эмоциональным сопровождением - на второй линии вверху (+2). (Запись производилась на миллиметровой бумаге.) Если лишь иногда (может быть, один-два раза за день) вспоминалось что-то приятное о нем, отметка ставилась на первой линии вверху (+1). Если же в течение дня у человека совершенно не было времени, возможности (например, в связи с чрезмерной занятостью работой) вспомнить о нем или если воспоминание не вызвало никаких эмоциональных реакций (например, вспомнил, что она просила зайти в магазин и что-то купить), делалась отметка на центральной, "нулевой" линии.

В такой же последовательности ставились отметки и в случае, когда образ его сопровождался отрицательными эмоциями (обидой, чувством раздражения и т. п.), только уже ниже нулевой линии (соответственно -1, -2, -3).

Случаи, когда наблюдаются резкие изменения характера эмоционального отношения, предлагалось регистрировать особо, отмечая причину изменения. При этом испытуемым не рекомендовалось показывать график своему партнеру (когда оба супруга принимали участие в этом исследовании) во избежание влияния этой информации на эмоциональное состояние и отношение последнего. Отношения испытуемых с исследователем были вполне доверительные.

Как показали затем графики, составленные на основании этих отметок, уже в первый год семейной жизни у многих испытуемых периоды стабильного положительного эмоционального отношения к своей супруге (супругу) сменялись периодами охлаждения и даже кратковременными вспышками весьма отрицательного отношения. Есть основания полагать, что частота колебания отношения от одного стабильного максимума до другого, от одной "вспышки" до другой зависит от особенностей нервной системы человека, от его темперамента и в обычных условиях она, по-видимому, в какой-то мере постоянна для каждого человека. В значительной мере она определяется степенью выносливости, силой нервной системы и в принципе может быть измерена в лабораторных условиях с достаточной точностью. (У наших испытуемых она колебалась от трех месяцев у наиболее эмоциональных, динамичных - с ярко выраженным холерическим или сангвиническим темпераментом - до шести месяцев и более у других, более уравновешенных, менее эмоциональных, флегматичных.) Вместе с тем общее эмоциональное состояние, окружающая среда, общая психологическая атмосфера и даже состояние здоровья, безусловно, оказывают влияние и на характер эмоционального отношения человека к человеку, и на степень устойчивости, на частоту смены его.

Каждое состояние, стабильное переживание того или иного отношения характеризуется господством той или иной установки. Например, в состоянии +3 испытуемые находились полностью под влиянием положительной установки ("герой" по А. А. Бодалеву). В этом положении поведение, слова, жесты, поступки супруга, любимого человека (даже подчас весьма сомнительные для постороннего наблюдателя) рассматриваются с самых благожелательных позиций. Да и вся действительность, весь мир, все другие люди воспринимаются человеком в этом состоянии, так сказать, "через розовые очки". Например, наш испытуемый, человек в общем-то довольно горячий, не очень привыкший сдерживать себя на работе, не медлящий с наказанием, в эти дни скорее, пожалуй, утешал допустивших ту или иную оплошность рабочих, чем выговаривал им, и вся работа на его участке ладилась лучше, чем обычно.

Женщина в подобном же положении (а надо сказать, что это очень умная, умеющая сдерживать свои эмоции, обычно ровная, спокойная, несколько флегматичная молодая женщина) в эти дни буквально светилась изнутри.

Неявка любимого в установленное время по весьма важному делу после совершенно четкой договоренности, даже полуторачасовое ожидание его там в холодную, слякотную погоду не только не вызвали у довольно эмоциональной и в общем-то весьма экспансивной женщины вспышки возмущения или хотя бы обиды, упреков в его адрес. Наоборот, эта ситуация породила прилив тепла, нежности и сочувствия к нему ("Я так и думала, что тебя там что-то чрезвычайное задержало... Мучился, бедненький, что не мог прийти, да?.."). Состояние это легко фиксируется наблюдением: человек излучает счастье, доброту...

Правда, у некоторых это состояние отражалось на работе не в положительную сторону. Например, одна из испытуемых - молодая учительница, переписывая в подобном состоянии список учащихся класса из тетради в классный журнал, сумела в менее чем тридцати фамилиях сделать более двадцати ошибок. Было видно, как она старалась мобилизовать всю свою волю на выполнение работы, однако в самом неподходящем месте лицо ее без всяких видимых причин вдруг расплывалось в улыбке, глаза затуманивались счастьем, а рука делала свое черное дело в журнале.

Честное слово, на месте руководителей надо бы отпуска давать людям в то время, когда у них возникают и совпадают вот такие состояния. Работники из них в это время все равно не очень хороши - пусть себе отдыхают так, чтобы можно было потом не только весь год, но и всю жизнь вспоминать. Ведь Черное море, Крым и Кавказ - это еще не самое главное для отдыха с семьей. И в самое знойное лето на самом жарком Черноморском побережье можно испытывать величайший холод в душе по отношению к своему партнеру, от которого никак нельзя отдохнуть (а недовольство проявлять при этом в адрес закрытого киоска, не очень холодного кваса, очереди в кафе й т. д.). Отпуск должен превратиться в подлинные каникулы любви.

B наиболее полной форме, свойственной прежде всего людям холерического и сангвинического темперамента, эмоциональное отношение супругов периодически проходит пять основных стадий. Первая, исходная стадия - период глубокой страстной влюбленности человека, когда он полностью находится под влиянием положительной установки ("герой"): супруг безраздельно занимает все внимание, окрашивая собой в радужные тона восприятие действительности, вызывая подчас даже зрительные и слуховые галлюцинации, не покидая ни на минуту сознание любящего человека.

На второй стадии наступает некоторое охлаждение, образ любимого все реже всплывает в его отсутствие, однако Одно только появление вызывает сильные положительные эмоции.

На третьей стадии происходит дальнейшее остывание эмоционального отношения. Теперь уже в его отсутствие она испытывает своеобразный психологический дискомфорт, чувствует себя плохо, всякие "черные" мысли лезут в голову. Одного только появления его уже недостаточно, чтобы породить положительные эмоции. Теперь необходимо, чтобы он делал что-то приятное, доказывающее его любовь, от него требуются теперь ласки, нежные слова, подарки, какие-нибудь услуги и т. д. Это стадия привыкания. Вот здесь-то и уйти бы от нее - уехать в командировку, погрузиться в работу на круглые сутки, укатить за тридевять земель.

Если на этой стадии не снизить интенсивность общения, начинается период, когда присутствие супруга вызывает неосознанное раздражение, когда те или иные особенности его внешности, поведения, привычки воспринимаются как недостатки, и создаются предпосылки для размолвок. Человек начинает попадать под влияние отрицательной установки ("преступник"). Каждое слово, жест, поступок супруга воспринимается теперь с враждебных позиций, рассматривается как умышленное злодеяние; она ищет и находит злой умысел во всем его поведении, нынешнем и прошлом. Хочет уйти от него, постылого, "с глаз долой".

На пятой стадии человек полностью находится под влиянием отрицательной установки. Теперь супруг опять целый день не выходит из головы, но это уже не тот ангел, каким он был три месяца назад, теперь наконец он открыл свое "подлинное" лицо "гнусного и расчетливого злодея". Теперь забыты все его приятные слова и поступки, зато явственно выступает и вырастает до гигантских размеров, выстраивается в единую - и бесконечно длинную - цепочку все отрицательное в нем, и совместная жизнь "теряет всякий смысл". Этот этап наиболее опасен и сопровождается обычно соответствующими отношениями, когда уже хочется бежать не от него, а к нему, чтобы сразиться с ним, да побольнее уколоть его, чтобы "всю правду в глаза ему": и о нем, и о его родных... Общение затем временно прекращается, супруги отдыхают друг от друга и постепенно возвращаются к первому этапу своих отношений - во всяком случае, к высшему для них, для данной пары.

В период спада эмоционального отношения, даже в первый год семейной жизни заметна неровность графика взаимоотношений супругов. Правда, пока еще "провалы" в любви неглубоки и не очень длительны, в среднем линия проходит выше нулевой отметки, наступает просто своеобразный "тихий час" в любви с непродолжительными всплесками вверх.

В первый год в эти периоды могут еще не возникать ссоры, дело может ограничиться лишь глубокими вздохами одного и тихими слезами другой. Например, молодой муж уезжает в недлительную командировку. По пути на вокзал они идут вместе с женой - ей надо на работу. На улице попрощались. Через два дня он приезжает домой, входит в комнату и застает такую картину. Жена сидит на диване, подобрав под себя ноги, в позе готовой к прыжку милой зверушки и как-то странно, чрезвычайно пытливо, пристально смотрит ему в глаза. Он в недоумении останавливается перед ней - она с радостным криком буквально прыгает к нему на руки, обвивая руками его шею:

- Любишь!.. Любишь... Ведь правда, любишь? Да?

- Конечно, люблю, а что такое?

- Ты знаешь, я все эти два дня проревела, даже на работе не могла забыться: ты ушел тогда и ни разу не оглянулся. Я уж решила: ну все, не любишь ты меня... Конечно, ты такой умный, красивый. Зачем я тебе нужна... А приехал ты, смотрю, нет, любишь. И все сразу прошло.

Как видим, здесь она еще не обвиняет его, не думает, что он "нехороший", пока еще она страдает только от того, что она "не достойна" его любви. В последующем (у некоторых - на второй год, а у некоторых и раньше) начинается неосознанный поиск недоброжелательных преднамеренных действий с его или ее стороны. Например, одна молодая жена попыталась устроить грандиозный скандал супругу потому, что он поставил свои туфли в коридоре не параллельно друг другу и одну из них даже под углом лишь в 60 - 70 (а не 90) градусов к стене. Она увидела тут злой умысел ("Ну сколько раз тебя можно просить?.. Неужели это так трудно?!. И всегда ты так!.. И вообще я для тебя...").

Резкие всплески вверх в период общего спада на графике следовали обычно вслед за "объяснением", когда она спокойно и доброжелательно доказывала ему, что он просто выдумал для себя повод для всех этих терзаний, что подозрения его безосновательны, что она любит его, ценит, что она не хотела обидеть его и т. д.

Но для этого необходимо, чтобы и она, супруга, была способна на это, чтобы она сама в это время не находилась под влиянием отрицательной установки, под влиянием спада, любви. Иными словами, необходимо, чтобы период спада положительного эмоционального отношения супругов не совпадал.

Утомляемость нервной системы человека мы уже сейчас можем довольно надежно измерять в лабораторных условиях, и, вероятно, когда-нибудь появится возможность на этой основе вводить в тесты для подбора супружеских пар своеобразные коэффициенты "нейрофизиологической совместимости" супругов.

Теоретически наилучшим было бы такое сочетание частот смены эмоционального состояния партнеров, когда частота одного в два раза выше или ниже частоты другого. В таком случае все состояния минимальной влюбленности ("сна любви") одного супруга всегда перекрываются максимальной влюбленностью, совпадают с периодом господства положительной эмоциональной установки другого и в то же время все периоды "бодрствования" любви у них также совпадают. При таком сочетании в случаях, когда один партнер находится под влиянием отрицательной установки, когда он склонен рассматривать своего супруга с недоброжелательных позиций, другой в это время, наоборот, находится под влиянием положительной установки, склонен все прощать ему, стараться найти оправдание плохому отношению супруга. В случае с туфлями, в частности, так и было, и супруг рассказывал после: "Она плачет, кричит на меня, ругает почем зря, а мне не обидно, у меня, наоборот, какая-то нежность к ней появилась, жалко ее - ну чего, думаю, она так страдает, портит себе нервы, ведь зря же, ведь ничего этого я не думал, не хотел того, что она приписывает мне, и так хочется ее обнять, прижать к себе, зацеловать, успокоить..." Он так и поступил, и конфликт очень быстро уладился - до следующего раза, до следующей вспышки.

Наименее желательными оказываются "нечетные" сочетания этих частот (один к одному, один к трем). В таких случаях совпадают "провалы" в эмоциональном отношении супругов друг к другу. Каждый из них при этом имеет максимальную возможность найти наибольшее количество "подтверждений" своим самым невысоким мнениям о партнере - с помощью отрицательной установки. В самом деле: он воспринимает ее с позиции "преступник", готов каждое самое невинное замечание ее в свой адрес истолковать как злонамеренное, враждебное, оскорбительное. Но, истолковывая так ее поведение, слова, жесты, "убеждаясь" в том, что она его "враг номер один", он и ведет себя по отношению к ней как к недругу - уже в значительной мере умышленно, почти сознательно употребляя соответствующие слова и жесты. Она же в это время, во-первых, сама находится под влиянием такой же отрицательной установки, готова даже самое безобидное поведение его истолковать как недружелюбие, а во-вторых, слыша эти его слова, наблюдая его поведение, находит достаточно оснований, чтобы "убедиться в своей правоте". Теперь и она уже сознательно выбирает наиболее сильные выражения, "отвечает ему тем же". Он, в свою очередь, в ее поведении находит теперь еще больше подтверждений собственному возрастающему отрицательному мнению о ней, о ее отношении к нему, и так, все усиливаясь, накаливается обстановка, нарастает антагонизм, развивается конфликт.

Начинаются взаимные упреки, причем каждый из супругов в это время абсолютно убежден в своей правоте и видит в словах другого только желание "выкрутиться", неблагородное стремление обманывать, трусливую неискренность (а если нет искренности, какая же это любовь?). Каждый из них "прозревает" наконец, "начинает понимать", что и никогда-то у партнера любви не было, был только обман, был коварный расчет "загубить молодость" другого и т. п.

Такие ссоры, взрывы или вспышки ревности или, во всяком случае, возможности их возникновения могут быть и бывают не только у психологически (или нейрофизиологически) несовместимых. Они могут быть у всех, особенно у недостаточно воспитанных, недостаточно умеющих проявить уважение к другому человеку, войти в его положение.

Ведь как бы точно ни были определены в лабораторных исследованиях эти частоты, они в реальной жизни могут существенно изменяться. На характер формируемой установки, как мы знаем, влияют многие факторы, в том числе и состояние психики человека. А последнее зависит, в свою очередь, от множества причин: и от успехов в работе, и от характера взаимоотношений в коллективе, и от случайных уличных встреч и происшествий и т. д. Поэтому может оказаться, что у самых совместимых в лабораторных условиях по данному параметру супругов в действительности будут систематически происходить "накладки" спадов - по не зависящим от них причинам.

"Пять лет дружили до вступления в брак, - пишет один инженер, - любим друг друга. Прожили только один год вместе - теперь разводимся: замучили ссоры. Глупые ссоры из-за пустяков. Нетерпимость к мнению другого, раздражение, дух противоречия во время ссор". Надо думать, что он описывает как раз вот этот период совпадения "провалов" в их взаимной любви. Ведь при здравом уме, в спокойном состоянии эти супруги понимают, что проблемы эти не стоят выеденного яйца, и в то же время не могут остановиться.

Ссоры имеют свою логику. "Вспыхнув, ссора тут же испепеляет свой повод, - справедливо замечает советский психиатр и психолог В. Леви. - Как спички в костре, в ней тут же сгорают все предшествовавшие побуждения, она моментально становится самоуправным, деспотическим существом, превращает людей в своих рабов, и захватывает, и несет. Рабы ссоры обречены только страдать, у них нет никаких перспектив". Поэтому надо быть достаточно бдительным, чтобы не впадать в рабство, в плен к ней: это опасно. Хотя, конечно, не так уж бесперспективно. Тут многое зависит от нравственных и эмоционально-волевых особенностей людей. Известно, что даже настоящий раб, если он осознал свое рабское положение и взялся за оружие, чтобы освободиться от него, - это уже не раб, а борец. А тем более в столкновениях между супругами: осознав объективные внутренние причины, нейрофизиологический механизм этого явления, более или менее воспитанный человек, обладающий необходимой силой воли, сумеет вовремя остановиться и, таким образом, не станет слепым орудием, рабом ссоры...

Надо сказать, что в первое время влюбленные или молодые супруги, мало-мальски воспитанные люди, не могут даже "про себя", "в душе" употребить обидные, оскорбительные выражения в адрес своего партнера. И длиться это может более или менее долго, до первой серьезной размолвки.

Первая размолвка... Начало новой эры во взаимоотношениях молодых супругов. Переход от поэзии влюбленности к прозе жизни. Она быстро забывается, - писал о ней Д. Границ в своем романе "После свадьбы". - Но есть в ней неизгладимая горечь открытия. Вдруг оказывается, что любимый человек может быть несправедливым. Оказывается, что он не чудо и не исключение. Его можно не любить и день, и два дня. Он может быть неприятен... После этого обидные слова в адрес своего любимого не только в изобилии порождаются у некоторых в сознании, но и нередко довольно легко "материализуются", воплощаясь в весьма ядовитые выражения. Супруги со злорадным удовлетворением находят друг в друге заурядные слабости...

Не умея выделить, заметить, проследить у себя процесс рождения мысли, чувства, желания, мы обычно оперируем своими чувствами, желаниями как чем-то самостоятельным, духовным. Захотелось мне, например, съесть кислое яблоко, выпить стакан томатного сока или даже походить по комнате, и я делаю это. Самое желание воспринимается часто просто как произвольный акт. Но ведь все эти желания есть лишь субъективное истолкование определенного состояния той или иной группы клеток головного мозга. ("А клетки эти, в свою очередь, "истолковывают", отражают определенное состояние тех или иных органов и их частей.) Перегрелся, обезводился, например, организм, и человеку хочется пить; возник недостаток каких-то витаминов в организме, и ему хочется фруктов; образовался недостаток кальция в организме беременной женщины, и у нее появляется странное желание съесть кусочек мела. Потребность - это в основном переживание, отражение, осознание объективных нужд организма.

Не хотелось бы быть неправильно понятым, но в принципе по такой же примерно схеме мы можем "хотеть" или "не хотеть" того или иного человека, у нас возникает желание в определенные периоды увидеться, поговорить, пообщаться с тем или иным человеком или, наоборот, поругаться с другим человеком, который опостылел, надоел нам "как горькая редька"...

Посмотрите на малыша вечером перед сном. Он хнычет, жалуется, "киснет", плачет. И тут у него болит и там болит, хотя ему и не удается точно указать, в каком именно месте у него болит; и игрушка-то ему "не такая", "плохая", и все-то ему не так... Это просто потому, что он устал. Слабенькая нервная система его переутомилась от общения со всеми этими игрушками, людьми, со всем этим миром, ему нужен отдых, ему нужно уснуть.

Или когда он заболевает: его раздражает все. Он может заплакать от любого пустяка. Он не знает еще, что он болен, не знает, что именно у него болит, - он просто переживает состояние психического дискомфорта, ему просто "плохо вообще". Взрослые, родители по некоторым признакам догадываются, что ребенок капризен неспроста, что ребенок болен, и реагируют на эти капризы с необходимым пониманием, терпением, снисходительностью.

Очень нередко в общении с близкими людьми мы ведем себя так же, как больной или переутомленный ребенок; не понимая, что наше раздражение вызвано не столько внешними причинами, сколько нашим внутренним состоянием, определенным функциональным расстройством какой-то части нашей нервной системы, не догадываясь: то, что нам кажется причиной, на самом деле представляет собой лишь повод, и сердимся на невинных людей, обижаем их. Этим мы вызываем их полное недоумение и превратное представление о нас как о людях взбалмошных, капризных, невыносимых.

 Мы с тобой, бестолковые люди:
 Что минута, то вспышка готова,
 Облегченье взволнованной груди -
 Неразумное, резкое слово... 

(Н. А. Некрасов)

Вот оно в чем дело, оказывается: "облегченье взволнованной груди". Только почему же мы иногда "облегчаем" эту грудь по примеру тех людей, которые выметают скопившийся за неделю мусор из своей комнаты под порог комнаты соседа?

Профессор С. Яковлев советует молодым в связи с этим стараться больше перевоспитывать самого себя, чем своего партнера, рекомендует каждый раз, когда возникает шероховатость, недоразумение в их взаимоотношениях, тщательно осмотреться, подумать, проанализировать, в чем здесь твоя собственная ошибка или вина, чего ты не понял, недооценил. К сожалению, пишет он, в молодости мы крайне несамокритичны и обидчивы. Мы думаем, что это нас незаслуженно и "нарочно" обидели. И дальнейшие события развиваются в связи с этой в большинстве случаев неправильной посылкой.

Поэтому очень желательно в семье всегда считать, что это по моей вине получилось недоразумение. Тогда, даже если ты еще не очень уверен в своей неправоте, лучше всего извиниться, причем, говорит он, извиниться следует немедленно, серьезно и искренне. Никогда нельзя откладывать извинения и объяснения "на потом" или "на завтра". Позднее извинение всегда запоздалое.

Надо бороться в этом случае с самим собой, со своими недостатками, больше стремиться изменить себя, собственное поведение, отношение к нему. В таком обоюдном стремлении уступить достигаются, как правило, наилучшие результаты. Поэтому если муж и жена - закоренелые эгоисты, не умеющие думать о другом, перед вами не семья, а неудачная сделка.

Вместо "выяснения" отношения по методу молочных братьев ("А ты кто такой?"), в чем мы сильны еще со времен, когда на свете не было Достоевского, профессор Яковлев рекомендует чаще проговаривать правила семейной игры ("Давай вот это не будем делать, а вот это будем"). Хотя, правда, бывают люди, которые не только проговаривают, но даже подписывают всевозможные совместно выработанные конвенции о ненападении, о мире и дружбе, о взаимопомощи, но тем не менее условий договора одержать не могут.

Конечно, опыт старших, их доводы не всегда кажутся достаточно убедительными для младших. Каждый человек "умнеет" главным образом за счет своего личного жизненного опыта, через собственные ошибки, ушибы. Какие родители не говорили детям или внукам в трудную минуту, что "жизнь прожить - не поле перейти", что в жизни "всякое бывает". Но это для молодоженов обычно звучит неубедительно.

Ведь это не со всеми бывает! Ведь это не правило, а исключение. А почему мы должны оказаться исключением в этом деле? Разве можно представить, что вот такие дикие сцены, которые наблюдаются в соседней семье, могли возникнуть у нас с моим самым милым, самым дорогим человеком?

И правильно, таких диких сцен у вас может и не быть, если вы умеете себя вести, "сохранять свое лицо" в самых невыносимых условиях. Но и у вас это может - очень может быть. А очень часто и непременно будет и даже вот в такой ныне кажущейся невероятной форме. И в общем случае, чем более эмоционален человек, чем менее сдержан, чем меньше он уважает свою "половину", тем обязательнее, чаще и сильнее будут происходить вот такие колебания от бурной страсти до предельной ненависти друг к другу. (Правда, бывают и такие семьи, где жизнь уже начинается с "нулевой отметки" в эмоциональном отношении: любви, эмоционального тепла в отношении друг к другу не было с самого начала семейной жизни. Например, встречались "просто так", она забеременела, и они вынуждены были пожениться. По нашим наблюдениям, у этой молодой пары в течение целого года после женитьбы не было ни одной сколько-нибудь значительной "вспышки" вверх, да и "спады" были лишь кратковременные и незначительные, как в некоторых семьях, просуществовавших уже десятки лет. Для первого года это не очень весело.)

Поэтому уже при вступлении в брак надо бы готовиться к тому, чтобы умно и во всеоружии встретить эти необходимые, неизбежные периодические охлаждения во взаимоотношениях и сопутствующие им неприятные явления.

В летных училищах будущих летчиков обязательно обучают поведению в так называемых особых случаях в полете (отказ двигателя, пожар на самолете, попадание в грозовые облака, отказ системы выпуска шасси и т. д.). Эти "особые" случаи не обязательно происходят у всех летчиков в полетах. Иной может двадцать лет пролетать, ни разу не воспользовавшись кнопкой тушения пожара или ручкой аварийного выпуска шасси. Но знание соответствующих разделов инструкции по технике пилотирования, умение четко, быстро и правильно действовать в этих экстремальных ситуациях совершенно справедливо считаются необходимостью, обязанностью для каждого летчика. (И эти знания, навыки, умения нисколько не мешают летчикам, не уменьшают наслаждения от полета, не придают излишней напряженности молодым курсантам: того, кто любит летать, этим не испугаешь, не отговоришь.) Но если молодой летчик или курсант при подготовке к полету обнаружит, что он не знает, как себя вести в этих ситуациях, его не выпустят в полет. Его обучают на земле до тех пор, пока не отработается до автоматизма правильная реакция на каждый случай отказа материальной части в полете. Потому что в этих ситуациях некогда думать, вспоминать, потому что напряженное эмоциональное состояние у некоторых людей в подобных случаях сковывает мышление, человек, как говорится, теряет рассудок. (Правда, у большинства летчиков в подобных случаях, наоборот, происходит предельная мобилизация всех знаний, навыков, умений - объяснение своим правильным действиям они находят много времени спустя. Но ведь их тщательно отбирает медицинская комиссия для этого дела.)

Вот так же "некогда думать" и в разгоревшейся семейной ссоре. И потому желательно было бы каждую молодую пару перед вступлением в брак готовить где-то организованно (или научить готовиться самостоятельно) к этим "особым случаям" в жизни молодоженов, к общению с супругом в условиях "заморозков любви". Чтобы каждый из них не просто понимал "головой", а, что называется, знал, чувствовал "всеми клеточками", когда в нем зашевелится бесенок неприязни к супругу, когда ему вдруг захотелось сказать или сделать что-то неприятное своему супругу, когда у него появилось недовольство супругом, что охлаждение его вызвано не только и не столько неудачными действиями и тем более умышленными, враждебными или недружелюбными поступками его бывшего любимого, а ныне "чужого", "постылого", "нехорошего" супруга, а прежде всего и главным образом его собственным состоянием усталости, раздраженности. И потому в таком положении надо как можно более критично относиться к своей антипатии, как можно больше контролировать, сдерживать разумом эти свои отрицательные эмоции. Надо понимать, что скорее всего просто настал такой период, когда требуется отдых друг от друга. Как часто будет наступать такой период и как долго каждый раз он будет продолжаться, зависит не только от нейрофизиологических и психических особенностей супругов, но также и от того, насколько прочна, основательна и глубока связь между ними, их духовная близость.

В принципе эмоциональная палитра, если ее выражать в логических категориях, гораздо беднее рациональной, интеллектуальной. Разумом мы можем отражать человека во всей его сложности и многогранности: мы можем отметить, что, с одной стороны, он умница, замечательный специалист, знаток своего дела; с другой - негодный конькобежец; с третьей - он вполне сносный декламатор, чтец; с четвертой - у него невзрачная внешность, хотя в то же время у него симпатичное лицо, умные глаза и т. д. Эмоциональное же отражение его дается только в трех измерениях: он нравится (да), он не нравится (нет), и он безразличен (не знаю). Конечно, то же самое "да" в данном случае можно произносить с бесчисленным множеством оттенков, с различной, так сказать, степенью интенсивности, но, по существу, это будет одно и то же - положительное эмоциональное отношение, более или менее интенсивное.

Поэтому, если супругов связывает только симпатия, эмоциональное отношение, если у них нет никакой духовной близости, общности или если их духовные потребности развиты слишком слабо, их совместная жизнь при определенных обстоятельствах, при определенных особенностях их психического склада может быть подвержена очень резким колебаниям - трудно им придется в жизни. Если же, кроме взаимной симпатии и полового влечения, их соединяют еще и глубокие общие интересы, дружба, общность целей, задач, работы, эта усталость может наступать менее часто, действовать меньше времени и проявляться менее интенсивно. Взаимное уважение, рациональное отношение супругов друг к другу играет огромную, основную роль в укреплении семейных отношений.

И в общем-то любовь, по-видимому, включает в себя не только эмоциональный, но и рациональный компонент. Причем если эмоциональный обеспечивает силу, интенсивность наслаждения, то интеллектуальный - его прочность, устойчивость, длительность. Хотя, правда, у некоторых людей в периоды сильных вспышек отрицательных эмоций (при сильном страхе, гневе и т. д.) происходит своеобразное "замыкание" этих рациональных компонентов, они как бы "выключаются" и не всегда выручают в трудную минуту. Таких людей, мне кажется, все-таки не большинство. И к ним, очевидно, просто надо как-то привыкнуть их партнерам, ведя дело таким образом, чтобы не допускать их выхода за "критический режим".

В то же время надо сказать, что явление "надоедания" друг другу бывает не только у супругов, но и у всех постоянно общающихся людей: у товарищей, друзей, сотрудников. Только у них это труднее заметить: их не связывает совместное пребывание, они не всегда обязаны быть друг около друга. (А сотрудники по работе, кроме того, общаются в коллективе главным образом лишь как функционеры, как специалисты.) И как только у них наступает период взаимного пресыщения друг другом, они автоматически, не отдавая себе отчета в этом, отходят друг от друга, занимаются каждый своим делом, своими проблемами - процесс этот (процесс отдыха друг от друга) проходит безболезненно и незаметно. Но если их поставить в условия вынужденного длительного, постоянного, непрерывного совместного пребывания - это легко обнаружится. Например, нам приходилось наблюдать это явление на двух взрослых, высокообразованных, воспитанных товарищах, имеющих много общего в своих установках, в социальной направленности, занятых одинаковой работой, любящих свою работу, с удовольствием общающихся в обычное время, имеющих много проблем для обсуждения. Однажды они поехали на несколько дней на рыбалку на одно замечательное озеро в северо-западной части Украины, недалеко от союзной и республиканской границы. Погода была достаточно ветреная, к тому же незадолго перед этим на озере поработали неводами рыбаки местного рыбхоза, клев был слабый, а ловили они с одной лодки. Трое суток ни днем, ни ночью ни одной секунды не отходили они друг от друга, спали рядом. И если в первый день они, несмотря на плохой клев, еще могли шутить и восхищаться озером, природой, пейзажем ("Нам не рыба нужна, а рыбалка"), то уже на третьи сутки стала явно просматриваться напряженность в их взаимоотношениях. Нередко можно было услышать скрытое раздражение в замечаниях и репликах, адресуемых ими друг другу ("Что ты там копаешься, лодку раскачиваешь?..", "Ну вот, только начало брать, тут ты плеснулся - ушла рыба...", "Ну что ты шлепаешь удочкой как дубиной... И так клев плохой, а ты еще распугиваешь..." и т.п.).

Конечно, все эти замечания сопровождались улыбками, однако они не очень гармонировали со сказанными словами. И только незначительный срок совместного постоянного контакта, по-моему, уберег их от взаимного обмена более глубокими уколами, могущими нанести ощутимый ущерб их взаимоотношениям... Через две-три недели им снова захотелось общаться друг с другом, и об этой рыбалке они вспоминали потом только самое хорошее.

Известно, что у великих полярных исследователей Нансена и Иогансена в условиях длительного непрерывного совместного пребывания наедине в обстановке психической напряженности, вызванной неизвестностью, опасностями ледовой пустыни, наступило крайнее взаимное отвращение друг к другу. Эти два высокоинтеллектуальных, высококультурных человека готовы были буквально уничтожить друг друга. И может быть, других, менее высокоразвитых людей это и привело бы к подобному трагическому концу. Так до конца жизни для них осталось загадкой это состояние, это крайне враждебное отношение их друг к другу, его причины. Хотя впоследствии, при возвращении на материк, у них скоро восстановились прежние близкие отношения.

Выявив у одной из изучаемых пар периоды таких вспышек и провалов, мы попытались однажды при их активном и заинтересованном участии воспрепятствовать этому наступлению спадов. Установив периодичность спада эмоциональных отношений (к тому же напряженность обусловливалась в гораздо большей степени установкой, чем реальными действиями супруга), мы посоветовали им при возникновении каких-либо претензий и недовольства немедленно объясняться.

Наш испытуемый, попадая во власть отрицательных эмоций (в данном случае ревности), помучившись несколько часов, назначал своей жене по телефону свидание, и в течение обеденного перерыва, меньше чем за час, она легко гасила готовый разгореться пожар. В самом доброжелательном тоне она разъясняла ему неосновательность его подозрений. Собственно, уже само появление ее благотворно сказывалось на его самочувствии. А тем более она приводила убедительные доводы, и он уже к концу беседы верил ей, подозрения его рассеивались, он окончательно успокаивался, извинялся - мир, покой и радость восстанавливались.

Однако буквально на следующий день сознание, память - по одному самому незначительному поводу, по случайной ассоциации - "выдавала" ему новый повод для сомнений и для ревности. Тогда проводилось новое "выяснение отношений" - опять в самых доброжелательных тонах, и так длилось в течение двух с лишним недель. После этого у него снова возродилось стабильное положительное эмоциональное отношение к ней. Наступило оно значительно быстрее, чем обычно, не через два месяца, а через две недели. Однако после этого "форсированного отдыха" период стабильного положительного эмоционального отношения несколько раз прерывался резкими спадами. Видимо, наш "подопытный" не "дострадал" в отведенное ему для этого время, не дал возможности своей любви как следует отдохнуть, и она, усталая, периодически давала возможность ревности творить свое неблагородное дело. В результате он находил возможность пострадать и заодно помучить свою супругу и в "безоблачное" время, отведенное им "по закону" для наслаждения друг другом.

Ну и кроме того, эти "украденные" у "сна любви" две недели были периодом странной, тяжелой, истерической, или, по словам испытуемого, "припадочной", любви - Достаточно мучительной для обоих супругов. В последующем мы отказались от таких экспериментов, рекомендовали супругам в это время больше уходить в работу и "страдать в одиночку". Не надо бояться этого естественного, необходимого и временного явления. Мы привычно, спокойно или с улыбкой воспринимаем обычный сон людей, даже на заседаниях: сидит человек, что-то слушает, записывает, потом вдруг затих, заснул. Но пока еще многим из нас кажется странным, мы не можем привыкнуть к тому, что и любовь требует отдыха, и теряемся, паникуем, наблюдая это засыпание...

Николай, очень хороший парень, студент, встретил и полюбил маленькую, милую, симпатичную девушку Риту. Она, кажется, отвечала ему взаимностью, и вскоре они поженились. Он не мог налюбоваться ею, отдавал ей все свое время, и совершенно непонятно было, как это он успевал еще и отлично учиться. Из института он спешил домой, чтобы скорее увидеть ее. Он не мог позволить ей ничего сделать в комнате. Для него наслаждением было лелеять ее, что называется, "носить на руках". Она блаженно улыбалась своему сильному и нежному, умному и ласковому - в общем, любящему мужу.

А через четырнадцать лет они разошлись...

Как теперь можно понять, у нее быстро наступала усталость от него, пора отдыха, "сна любви" ее. Приходя домой в такие дни, он встречал вместо теплой радостной улыбки своей любимой просто грустные глаза, а иногда и надутые губы и слезы. Конечно, в свои двадцать четыре года он принимал все это на свой счет и начинал расспрашивать, в чем дело, что с ней происходит, что ее расстроило, чем он не угодил ей и как это можно исправить.

Она и сама не знала, почему она не рада ему, но все-таки старалась найти реальную причину, наспех придумывала какую-нибудь бытовую "болячку". Молодой супруг тотчас же устранял помеху, делал для нее что-либо необычное, чрезвычайное, она успокаивалась, снова благодарно и мило улыбалась ему, включался радостный свет ее милых глаз - восстанавливалась любовь, возвращалось счастье. Однако на следующий день он снова мог увидеть ее грустные глаза, и все повторялось сначала.

Проходило время - она опять могла улыбаться ему радостно, без всяких "допингов", а потом снова возрождалась Несмеяна, и он опять-таки, не понимая, в чем дело, снова не давал ей возможности отдохнуть от самого себя. Вместе с тем с каждым разом доза этих "допингов" все более возрастала - требовалось применять все больше усилий, совершать все более самоотверженные поступки, чтобы вызвать ее улыбку, а запасы их небесконечны. И скоро начались разлады. Он тоже стал обижаться на нее: в самом деле, он полностью отказался от себя, он превратился буквально в ее раба, над ним подшучивали товарищи, временами грустно вздыхала мать, возмущались сестры ("Ну что же ты, милый, уж в тряпку-то превращаешься!"). Но длительная вынужденная бессонница ее любви сделала свое дело: он стал ей невыносимо неприятен, отвратителен. Семейные сцены превратились уже в обычное явление.

Семья распалась. Расстались два хороших, чудесных в отдельности человека. Каждый из них имел не только, так сказать, право, но и все основания для того, чтобы быть счастливым в семейной жизни. А счастье было разбито. Любовь была уничтожена, задушена, замучена, умерщвлена путем - пусть неосознанного - применения страшной казни: лишения сна...

По форме, по видимости, по поступкам обвинять за этот распад семьи можно было бы только ее. Но все-таки, по-моему, это не совсем справедливо. Она проявила слабость - да. Но это не только ее вина, это их общая вина и беда их общая.

У некоторых менее выдержанных и более безответственных супругов этот разрыв наступает быстрее: уже при первом "засыпании" любви (особенно при совпадении моментов этого "сна"), при первой серьезной размолвке они стараются поменять объект привязанности, бросаются на поиски "настоящей", "вечной" любви и так растрачивают себя, свою жизнь.

Неподготовленность к семейной жизни, незнание ее закономерностей, незнание себя, своих особенностей, романтические мечты о великой любви порождают у некоторых молодых людей, как пишет Вера Кетлинская, "прямолинейность наивной веры". А через определенное время - при возникновении вот таких спадов, особенно при неумелом поведении партнера в этот период, - эта вера сменяется глубоким и полным разочарованием в любимом, в семейной жизни, в любви. Тем более что некоторым обычно представляется: именно им больше всех не повезло с супругом. ("У Тамары муж - вот это муж: он и посуду помоет, и в магазин сбегает, и... Чего же ей не жить... А ты?.. А мне?.. А я...") И море горя, гнева, слез. И "нет в жизни счастья". В то же время Тамара, может быть, в свою очередь, в это время описывает своему "примерному" мужу в качестве образца для подражания мужа этой новоиспеченной несчастной.

Только после того, как жизнь наставит нам самим множество шишек, у нас наступает наконец понимание всей ее многосложности и многоликости. Только тогда многие начинают понимать, что и с первым мужем (женой) можно было бы жить хорошо...