Women's Liberation

(Освобождение женщины (англ.). )

Это началось довольно давно - в 1789 году во время Великой французской революции, когда на эшафоте расставались с жизнью как мужчины, так и женщины. Именно тогда на собрании коммуны Парижа прозвучали слова: "Если женщина имеет право взойти на эшафот, то она вправе и выступать с трибуны". В 1794 году в Лондоне Мэри Уоллстоун Крофт написала первую книгу, в которой говорилось о правах женщин.

В сороковые годы девятнадцатого века американские женщины шли в авангарде движения за освобождение негров и отмену рабства. Разгоряченные делегатки даже выехали на конференцию в Лондон, но там мужчины выгнали их из зала заседаний под тем предлогом, что "это - не женское дело".

Вот так волна "бабьей войны" катилась по Америке, а во время "весны народов" лозунги о способностях и ответственности женщин дошли также и до Западной Европы.

Портрет "эмансипатки", естественно сатирический, выглядел в девятнадцатом веке таким образом: короткие волосы, остриженные по-мужски, сигарета или сигара во рту, мужская одежда (брюки, сюртук, галстук). Достаточно вспомнить хотя бы портреты Жорж Санд или нашей Хелены Родзевич. Кончилось тем, что британские суфражистки после пятидесяти лет демонстраций, голодовок, столкновений с полицией и даже отсидок в тюрьме отвоевали все-таки право голоса, которое было предоставлено им в 1928 году.

Забавно, что польки, столь падкие на все новое, появляющееся в мире, чувствуют себя чуть ли не золушками, которым недоступно все то, чем обладают их бойкие сестры на Западе. И это очень странно: ведь то, что в странах Европы и Америки женщины завоевывают с большим шумом и треском, у нас возникает само собой без всяких скандалов. В Польше сразу же после получения независимости в 1918 году женщинам было предоставлено активное и пассивное избирательное право (для сравнения: во Франции это произошло в 1945 году, в Бельгии - в 1946 году, а в Швейцарии - лишь в 1971 году).

Борьба за права женщин охватывает три главные проблемы: право на образование, право на труд и право на финансовую самостоятельность, но кроме того, и право на равноправие полов. Что касается образования, то польские женщины из состоятельных семей сначала учились на дому с помощью родителей и приходящих учителей, потом - в школах и пансионатах для девочек, а затем они, наконец, стали посещать обычные школы. В девятнадцатом веке женщину, решившую получить высшее образование, еще называли "синим чулком", но со временем она перестала быть в высшем учебном заведении исключением. А в последние годы при поступлении на некоторые факультеты юношам начали предоставлять даже льготы из-за того, что девушек там учится слишком много. Одним словом, можно сказать, что первое требование движения за освобождение женщин выполнено само собой.

Аналогично выглядит дело с правом на труд и собственность. Более того, после второй мировой войны женщин настоятельно агитировали и склоняли к тому, чтобы они садились на трактор или шли подавать кирпичи на стройку. Впрочем, с получением работы трудностей никогда не было. Напротив, попытки сочетать трудовые обязанности с воспитанием детей, да еще и ролью "любимой женщины" начали создавать серьезные жизенные трудности. Польские женщины даже бунтовали из-за избытка обязанностей, с которыми они не могли справиться.

С финансовой самостоятельностью женщин и их правом на собственность у нас также не было проблем (особенно после последней войны), так как никто не страдал от избытка материальных благ. В то же самое время в богатых западных странах женщин, мужья которых работали, неохотно принимали на работу, особенно на высокие должности. Считалось, что пороха они все равно не изобретут, а муж должен зарабатывать достаточно, чтобы содержать всю семью.

Наконец, еще одним требованием, выдвигавшимся движением за освобождение женщин, было уравнивание сексуальных прав мужчины и женщины. И если все, о чем я написала выше, в определенном смысле относится уже к истории, то огонь войны за половое равноправие продолжает полыхать в западных странах и сегодня, что, естественно, не может не оказывать влияния и на наши нравы. С тех пор, как я заинтересовалась борьбой женщин за уравнивание сексуальных прав, у меня скопилось определенное количество публикаций активисток этого движения, так как мне хотелось знать, за что "сражаются" женщины мира.

Маргерет Мид в своей книге "Секс и темперамент у трех первобытных народов", изданной в Нью-Йорке в 1935 году и перепечатанной в женских журналах в 1970 году, описывает обычаи различных первобытных народов, подчеркивая при этом, что статус мужчины как хозяина дома и главы семьи, а женщины - как подчиненного и обязанного проявлять послушание своему хозяину и владыке существа не является правилом. Она доказывает также, что в разных современных племенах бывают самые различные обычаи, вплоть до матриархата, из чего следует вывод: мужчина не является от природы владыкой, а женщина - подчиненным ему существом, и лишь различные условия, создающие ту или иную культуру, формируют в разных группах людей разные нравы.

Полностью разделяя это убеждение автора, не могу, однако, согласиться с ее выводами. Дав описание различных этнических групп, она использует его как аргумент против сложившихся в Европе систем взаимоотношений мужчина - женщина. Из ее рассуждений следует, что условия культурного развития, а также сочетание климатических и многих других условий формируют оптимальные формы семейной жизни для данной страны или исторически сложившейся группы людей. Я, исходя из тех же предпосылок пришла к выводу, что те же самые параметры повлияли на создание в Европе и Америке именно таких, а не других форм семейных отношений. Таким образом, аргументация, с таким тщанием разработанная г-жой Мид оборачивается против ее же выводов.

Еще одна активистка борьбы за права женщин - Линда М. Гленнон. В своей книге, изданной в Нью-Йорке и Лондоне в 1979 году, она предпринимает попытку вскрыть причины возникновения феминизма. "Как понимать сегодняшнее движение феминисток, его источники и влияние на общественность? По мнению некоторых, феминизм вырос из гнева, который накопился в женщинах за столетия полового неравноправия; другие ссылаются на "растущие аппетиты" женщин в связи с их участием в борьбе. И хотя ни одному из этих объяснений не откажешь в убедительности, феминизм все-таки представляет собой реакцию на кризис человеческого сознания, порожденный современной технократией".

Когда я читала работы М. Мид, мне пришла в голову мысль о том, что объект яростной борьбы наших освобожденных женщин - не что иное, как хорошо забытое старое. Ведь то, за что они борются, в Шумерском государстве, культура которого, видимо, старше египетской, существовало в форме, о которой современная женщина может только мечтать. Как свидетельствуют записи на глиняных шумерских табличках, тогдашние женщины обладали собственностью, и зачастую немалой (часть табличек посвящена финансовым расчетам и бухгалтерским записям - отсюда такая точная информация), самостоятельно занимались широкой коммерческой деятельностью, у них были собственные печати и знаки отличия, а также различные коммерческие документы. Шумерская женщина могла развестить с мужем, если он ее не устраивал, заплатив за это лишь несколько шеклей серебра в королевскую казну. Тогда у шумеров существовала моногамия, хотя - особенно в ранний период Шумерского государства - бывали и случаи полигамии, если широкие масштабы предпринимательской и коммерческой деятельности требовали наличия нескольких мужей как доверенных лиц (но это уже мое личное мнение). Специалисты же считают, что в то время у шумеров еще сохранялись элементы матриархата.

Интересно, что женщины живших по соседству семитских племен имели тогда статус предмета, безраздельно принадлежащего мужу, как, скажем, домашняя утварь или коровы и бараны. Случалось и многоженство. Итак, система взаимоотношений между мужчиной и женщиной, которую предлагают предствительницы движения "Women's Liberation", имеет не одну аналогию в истории культур различных народов.

Салли Макинтайр - еще одна активистка "Women's Liberation" в своей брошюре, изданной в 1976 году, пробует свести счеты с материнским инстинктом, который, хочешь не хочешь, не может реализоваться без участия мужчины, а потому и не нравится пропагандисткам полного освобождения женщин. Она пишет, в частности: "Обыденное мышление покоится на теориях воспроизводства, на которые мы любим ссылаться. Одна из них построена на понятии материнского инстинкта. Люди (особенно женщины) хотят иметь детей. У них инстинктивная тяга к размножению, и это влечение непреодолимо как для отдельной личности, так и для человечества, ибо оно основано на интересах сохранения вида. Беременность - это одно из нормальных состояний организма, а воспитание потомства является главной и наиболее почетной функцией женщины... Особо следует подчеркнуть тот факт, что людей агитируют иметь детей с помощью норм, направленных против эгоизма: если размножение - естественный инстинкт, конечная цель женственности и супружества, то противодействие этому благотворному влечению является проявлением себялюбия. Однако практика показывает, что деторождение не относится к нашим универсальным склонностям и существование такого рода нажима со стороны общественного мнения скорее свидетельствует, что пресловутый "инстинкт" является фабрикатом, который служит для создания определенных мотивировок в определенных контекстах".

Итак, последовательно расправившись с мрачным образом самца и слащавым изображением самочки, представительницы "Women's Liberation" пытаются с помощью весьма сложной аргументации отрицать существование врожденных материнских инстинктов, заявляя, что они сфабрикованы мужчинами для того, чтобы держать женщин в оковах удобных для них отношений (Kinder, Kuche, Kirche - ребенок, кухня, церковь). Истерично восклицая "кому нужны эти дети?!", они пытаются доказать, что нежелание иметь потомство не является проявлением аберрации или аномалии. Но ведь каждая идеология исходит из того, что она создаст новый мир, счастливый для тех, кто ее исповедует, а кого привлечет мир, который закончится через одно-два поколения? Инстинкт воспроизводства лежит в основе существования нашего вида на этой Земле.

В свою очередь Сьюзан Браунмиллер пишет: "Меня всегда поражает, как много в мире женщин, которые убеждены, что их сестры, добившиеся высокого положения в политической или иной деятельности, теряют нечто такое, что нужно особенно беречь. Лично я считаю, что подлинная женственность еще далеко не раскрыта. Достаточно вспомнить ирландскую общественную деятельницу Бернадетту Девлин, чтобы понять, что пугало "кастрированной самки" поднимают на щит в своей пропаганде не только оказавшиеся под угрозой мужчины, но и пассивные женщины - эти сороки, занятые исключительно выстиланием гнездышка. Впрочем, это неудивительно: ведь запрограммированные домашние хозяйки, стелющиеся плющом, не любят освобожденных женщин и не доверяют им".

Ну и ну!!! Это уже неприкрытая ненависть. "Пассивная женщина, выстилающая гнездышко", мне особенно понравилась. Может быть, в Англии так оно и бывает, хотя я лично сомневаюсь. Я уверена, что деятельность женщины, связанная с родами, уходом за детьми, их воспитанием, ведением домашнего хозяйства, требует намного более значительных и напряженных усилий, чем попытки сделать ту или иную карьеру.

В своих дальнейших рассуждениях автор нападает на семью, которая, нуждаясь в защите, заставляет женщину держать на необходимом расстоянии слишком "добрых" подруг, угрожающих семейному счастью. Затем она трогательно соболезнует по поводу того, сколько женщина теряет из-за недоверия к представительницам своего пола. Она исключает возможность проявления к ним таких чувств, как тепло, любовь и верность, заменяя их сдержанностью, не лишенной подозрительности. Ничего не поделаешь, так уж оно повелось в нашей европейской среде. А впрочем, и не только в нашей, так как и в гаремах есть жены главные, менее главные и полностью подчиненные, что является следствием не только их цены, но также и таланта сохранять и подогревать любовь мужчины и отодвигать на второй план конкуренток. Вот и в нашей действительности "дружба до гроба" между девушками обычно кончается в момент, когда одна из них влюбляется или выходит замуж. Ведь в молодости подруги привыкли делиться всем, что имеют и что доставляет им удовольствие, но одной из них становится весьма нелегко поделиться и любимым человеком, чего, к сожалению, нередко требует другая. Таким образом, женская дружба умирает, за исключением тех случаев, когда обе подруги счастливо выходят замуж и их продолжают связывать уже другие общие проблемы - забота о муже и воспитание детей. В то же время женщина, не имеющая мужа, в общении с супружеской парой, как правило, представляет собой потенциальную угрозу.

Более смело по сравнению с предыдущими авторами выступает Дана Денсмор. Она говорит о половой жизни причем исключительно о половой жизни женщин, которая по существу сводится исключительно к оргазму. Секс в ее понимании становится целью, а не составной частью любви и этапом на пути к родам. Словом, изотовлена еще одна бомба для подрыва семьи и уничтожения естественного воспроизводства, "управляемого внушенными инстинктами". Итак, цитирую:

"Мы запрограммированы на мечту о сексе. Он предлагает нечто такое, что клиент наверняка купит. Это - своеобразный аванс перед "выплатой" малой толики индивидуальности и самоутверждения самым тупым и рутинным путем. Это - единственное для женщины средство для завоевания власти. Но это - также и средство завоевания власти над женщиной, так как ее влечение направлено на мужчину. И хотя мало кто из женщин испытывает подлинное удовлетворение, они возлагают вину за это на конкретного партнера, продолжая руководствоваться мифом, что удовлетворение достижимо и дать его может только мужчина... Необходимо понять, что секс не обязателен и что половое воздержание - не наваждение, а состояние, которое более желательно и даже более приятно, чем секс. Неужели спать с мужчиной, который тебя презирает, который тебя боится и который хочет главенствовать над тобой,- не отвратительное дело? Неужели совокупление в непристойной атмосфере совершенно неотвратимо? Зачем терзаться? Просто не надо этого делать.

Эротическая энергия - это просто-напросто жизненная энергия, которая быстро расходуется при обращении к интересным и увлекательным предметам. Любовь, сердечность и признание без труда можно найти в дружеских связях, когда тебя будут любить ради тебя самой, а не из-за того, что ты податлива, хороша собой, сексуальна и помогаешь самоутверждению чьей-то личности. Но если, несмотря ни на что, половое напряжение остается, в запасе имеется онанизм. Разве это не более просто?.. Полное принятие полового воздержания дает нам возможность подлинного освобождения.

Пока мы на это не решимся, мы не сможем сказать себе: "Я - хозяйка собственного тела и не нуждаюсь в том, чтобы какой-нибудь примитивный самец зондировал меня своим грубым членом". И над нами всегда будет висеть истощающий душу и разум страх отсутствия мужского уважения и потери сексуальной привлекательности".

Положения, содержащиеся в приведенных выше цитатах, свидетельствуют о последовательном нарастании и расширении борьбы женщин из "Women's Liberation". Правда, они не охватывают всей совокупности движения, а лишь выделяют главные проблемы, которые волнуют его активисток.

Естественно, Д. Денсмор с ее призывами к половому воздержанию представляет уже натурализированное антимужское ответвление феминизма. К нему относятся экстремистки, провозглашающие лесбийско-анархо-террористические лозунги,- так называемые "ведьмы".

Борьба за права женщин начиналась очень интересно и была прогрессивным явлением после эпохи "домашней рабыни". Она служила счастью женщины и семьи. Но в дальнейшем, набирая силу и размах, она стала служить самой себе и не только уперлась в тупик лесбийских извращений, но и довела до "ведьм"!

Надо признать, что общественная активность женщин слишком часто высвобождает в них такие резкие и несимпатичные черты, как фанатичность, переходящая допустимые границы, суровость, не являющаяся необходимой, жестокость, по силе превосходящая мужскую.