"Все у нас в порядке"

Немногим более десяти лет назад по телеэкранам США прошел 12-серийный документальный фильм "Американская семья". Замысел его создателя, режиссера Крейга Джилберта был прост: "Если я в течение долгого времени буду снимать любую среднюю американскую семью, я смогу показать поведение ее членов и систему ценностей, которые будут типично американскими и, таким образом, будут отражать жизнь каждого из нас".

Обозначив цель - показать типичную семью и таким образом вскрыть американский стандарт жизни, Джилберт, правда, никак не предполагал засвидетельствовать трагизм этого стандарта. Все вскрылось само по себе. Вся страна была буквально прикована к экранам. Зрителей потрясла история семейства Лаудов, оказавшаяся близкой и понятной действительно каждому, поскольку правда жизни была донесена без прикрас, традиционных для американского телевидения художественных средств - заранее составленных диалогов, продуманного сюжета с "хэппи эндом". На этот раз камера только фиксировала слова, жесты - все, что происходило в семействе Лаудов в течение семи месяцев. По силе воздействия снятая лента оказалась равной подлинному произведению искусства. Выход "Американской семьи" не только имел огромный успех у зрителей, но и стал общественным событием, превратился в документ, который специалисты оценили как беспощадно точный портрет средней американской семьи 70-х гг. текущего века. Критика откликнулась на фильм лавиной рецензий.

Интересно посмотреть, как претворялся в жизнь замысел фильма "Американская семья". Начали традиционно, с поиска реальных героев. В небольшом калифорнийском городе Санта-Барбара Джилберт искал "привлекательную пару, у которой были бы дети-подростки". По совету городских властей он остановил выбор на семье Лаудов, у которой имелось все, что считается необходимым для типично американской семьи среднего класса. Глава семейства - Билл, бизнесмен, торговец запасными частями к угледобывающим машинам. Жена Пэт - образцовая домохозяйка, мать пятерых детей. У семейства загородный коттедж с бассейном во внутреннем дворике - признанный символ американского благосостояния. Члены семьи были наделены и еще двумя качествами, которые режиссер считал обязательными, - они обладали приятной внешностью, "хорошо смотрелись на телеэкране" и, как выражаются специалисты, "даром публичного одиночества", т. е. умением свободно, раскованно держаться перед камерой, не обращать внимания на снующих вокруг телевизионщиков. Кроме того, Лауды не получали никакой финансовой выгоды от вторжения телевидения в их дом. Они жаждали славы, известности. Так что семья охотно позволяла разглядывать свою жизнь даже не в замочную скважину, а словно под микроскопом. Что же показал фильм?

Стержнем документального телеповествования стали взаимоотношения супругов Лаудов с детьми и друг с другом. Поначалу внимание зрителей было приковано к старшему, 20-летнему сыну - Лэнсу Лауду. К тому времени, с которого начинается фильм, он уже покинул отчий дом, жил в нью-йоркском отеле "Челси" и подвизался в какой-то театральной труппе. Воспоминания о семье его не тревожили, когда он предавался всевозможным порокам. И вот появляется Пэт Лауд - мать, приехавшая навестить сына (вместе с неотступно сопровождающими ее телеоператорами). 45-летняя домохозяйка из провинциального города не подготовлена к столкновению с жизнью, в которую с головой ушел ее отпрыск, - к миру пьяниц, наркоманов, гомосексуалистов, мелких воришек. Но смутить Пэт Лауд не так-то легко, ведь в их семье раз и навсегда принято делать вид, будто ничего не происходит, горю и отчаянию никто не даст овладеть собой - это "не по-американски". Больше того, мать говорит сыну: "Я думаю, этот мир подходит тебе, здесь ты нашел себя". Зато с яростью, хоть это и не "по-американски", Пэт отчитывает Лэнса за его случайную поездку вместе с другом в Вашингтон для участия в антивоенной демонстрации, пусть и ради любопытства. Любовь к наркотикам и аморальный образ жизни-личное дело сына, а вот опасность связаться с политикой - дело другое. Мать угрожает, что может прекратить денежную помощь сыну, если он не станет послушным, то бишь не бросит политику.

Когда, наконец, наступает прощание, заботливая Пэт все-таки оставляет деньги-на лечение сына у психиатра; Лэнс по-детски пытается приласкаться к ней, но она отталкивает его. Американская журналистка Анна Ройфи пишет по поводу этой сцены: "Мать и сын расстаются - ничего особенного не происходит. Мать и сын нуждаются друг в друге, но пойти навстречу друг другу они не могут". И добавляет, переходя уже к отношениям, складывающимся в других семьях: "Как часто мы отходим от наших взрослеющих детей - отходим с чувством того, что вот-вот что-то должно было состояться между нами и не состоялось. А ведь мы честно пытались приблизиться к ним, да попыток этих было недостаточно. Мы даже не пытались понять их".

И снова фильм. Пэт - дома. Она винит мужа в том, что первенец пошел в него. Он возражает-в нее. Больше Билла Лауда, 50-летнего бизнесмена, ничто не волнует. Трагедия сына? Его дело. Тем не менее он продолжает регулярно, в ответ на настойчивые просьбы Лэнса, снабжать того деньгами. Билл не показывает никому - ни камере, ни, главное, самому себе, что разочарован в отпрыске, не оправдавшем семейных надежд. Да и способен ли отец вообще на искренние переживания? Очевидно, еще меньше, чем его супруга. Билл из той породы дельцов, которые гонят прочь все мысли о возможных неудачах и поражениях. Он старается не тревожиться ни за кого и не из-за чего, дабы не нарушить покой своей души. Если же что-то идет не так, в семействе давно привыкли успокаивать себя мыслью о том, что происходит это не по их вине.

Нелишне задать вопрос - были ли какие-то предпосылки для того, чтобы в такой "нормальной" средней семье появился моральный урод вроде Лэнса? В фильме только упоминается, что уже в четыре года психиатры находили Лэнса чересчур активным и давали ему успокоительное. В 14 лет он ни с того ни с сего выкрасил волосы серебряной краской. Потом, по словам Пэт, "он поднялся к себе в комнату и два года не выходил оттуда". Но родители продолжали считать, что "все в порядке", рассудили так - Лэнс отрезанный ломоть.

Но в семье Лаудов еще четверо детей. Похожи ли они на Лэнса? Как складывается их судьба и взаимоотношения с родными? Средний, 18-летний Кевин - вполне благополучный. Он решил пойти по стопам отца. По делам фирмы Кевин отправился с помощником отца в Таиланд и Австралию. Из поездки прислал письмо, в котором обо всем увиденном сообщил одним словом "симпатично", да и это слово написал с грамматической ошибкой. Письмо не единственное свидетельство интеллектуальных возможностей Кевина. В колледже задали сочинение о Гамлете объемом 300 строк. Кевин размышлял над заданием неделю, но так и не смог выдавить из себя ни слова. В конце концов он попросил друга, понятно за определенную плату, написать сочинение за него. Зрители отметили: за приятной наружностью Кевина - пугающая бездумность.

Не лучше обстоят дела с учебой и у 17-летнего брата Кевина - Гранта. На уроке литературы последний не смог объяснить значение слова "трагедия", словно решив продемонстрировать типичное для их семейства пренебрежение к вещам печальным. Грант не хочет ни учиться, ни работать, мотивируя это тем, что у него и так "есть все, что можно купить за деньги". В мечтах Грант видит себя кумиром публики, звездой рок-музыки, но не может найти ни воли, ни сил, чтобы репетировать. Единственное, на что его хватает, - прослушивание дисков, просмотр телепередач, регулярный прием спиртного. Впрочем, пристрастием к алкоголю отличаются все члены семейства Лаудов, разве что за исключением самой младшей дочери.

Отвращение к книгам и учебе питает и 15-летняя Делайла. Она часами танцует, наряжается, любуется своим отражением в зеркале. Камера застает ее в тот момент, когда она кокетничает с приятелем-сверстником. Мать, узнавшая об их интимных отношениях, осторожно выспрашивает у дочери подробности. И все это деловито, без слез и эмоций, с чисто лаудовским спокойствием, которое граничит, пожалуй, с эмоциональной тупостью.

Самой младшей в семье Лаудов - Мишель -13 лет. Она ласкова, сентиментальна. Все время возится с животными. Камера подглядывает за ней в тот момент, когда она с нескрываемой нежностью, еще не подавленной родительской волей, расчесывает гриву лошади. Однако кто знает, пройдет еще несколько лет - и, вполне вероятно, она, подобно своим старшим братьям и сестре, впитает все что ни на есть "американское".

Так и живет семейство Лаудов размеренной провинциальной жизнью. Они достаточно зажиточны, чтобы не впадать в отчаяние из-за безудержного роста цен и прочих американских кризисов. В свое время, когда в школе, где учились их дети, стало слишком много мексиканцев, родители поспешно перевели отпрысков в Другую школу. Превыше всего Лауды ценят успех. Их отношение к людям формируется по широко распространенному в их среде принципу - "прежде всего, как они выглядят, как умеют вести себя в обществе и каков их Доход". При трудностях с последним пунктом у человека остается мало шансов оказаться в компании Лаудов.

Еще деталь - Лауды судят об окружающих лишь с внешней стороны, но и сами цепко держатся за правила внешнего приличия. Даже в самых напряженных ситуациях Пэт Лауд ничем не прошибешь. Журналистка А. Ройфи отзывается по этому поводу: "Так и хочется встряхнуть ее, крикнуть - да заплачь ты, разозлись, в конце концов устрой скандал! Нет, Пэт упорно держится за внешнее, потому что не хочет, да теперь уже, наверное, и не умеет нарушать свой внутренний мир".

Лауды замыкаются в благоустроенной, не исковерканной причастностью к политике скорлупке своего обывательского мирка. Им и дела нет до того, что творится вокруг. И тень тревоги не промелькнет на их лицах при сообщении о трагической судьбе сезонных рабочих, которые бедствуют со своими детьми где-то совсем неподалеку от их дома, или об отправке новобранцев на кровавую бойню за океан. Ничто не нарушит их душевный покой, покой, в котором, однако, нет места для души. Потрясает, что так же равнодушно реагируют они и на то, что приходит к ним в конце фильма: Лауды разводятся, семья распадается.

Этому предшествует небольшая ссора между супругами в переполненном баре: кругом подвыпившая публика, да и Билл тоже изрядно навеселе. Затем камера показывает, как Билл возвращается домой из деловой поездки и Пэт встречает мужа с визитной карточкой в руке, карточкой ее юриста, который взялся уладить "некоторые" формальности, связанные с разводом. Билл, не меняясь в лице, подходит к телефону, передает деловое распоряжение в контору - бизнес прежде всего, а затем возвращается и спрашивает: "Так мне не надо распаковывать чемоданы?" Жена согласно кивает. Так, без эмоций он и покидает свой дом, в котором прожил с семьей больше 20 лет. Следующий эпизод: камера настигает Билла в одном из баров Лас-Вегаса, где он изливает душу двум девицам легкого поведения, утверждая, что это-де "чрезмерные обязательства разрушили американский брак". А вот эпизод из 11-й серии фильма. Лауд старший пишет письмо сыну Лэнсу, в котором объясняет причину развода с Пэт. "В течение двадцати лет она была для меня маяком. В то же самое время - и это издержки наших представлений о браке - она требует стопроцентной преданности и внимания".

Критики фильма впоследствии писали, что к разводу в этой семье все ее члены отнеслись, как к чему-то вроде легкой зубной боли. Заканчивается фильм-рассказ о семье на грустной ноте - расставшись с мужем, Пэт встречает Новый год в одиночестве, прислушиваясь к пьяным выкрикам своих детей, которые предпочли отметить праздник без взрослых. В полночь, когда положено дарить традиционный семейный поцелуй, мать целует собаку - единственное живое существо, оказавшееся с ней рядом.

"Так о чем же поведал фильм "Американская семья"?" - снова спрашиваем мы. Ответ все тот же - о пустоте существования типичной американской семьи, полном ее кризисе, о разрыве родителей и детей, о почти патологической неспособности к эмоциональной близости живущих хотя и бок о бок, но, по существу, совершенно одиноких людей. Продемонстрировал он и чисто американскую страсть к паблисити - жизни напоказ.

А показ-то превзошел ожидания всех, в том числе и самих Лаудов, не подозревавших, какой неприглядной будет их жизнь, высвеченная изнутри. Но они быстро и по-лаудовски отреагировали на появившуюся критику: "Я думаю, мы очень здоровая и спаянная семья, - заявляет бодрая Пэт.- К разводу надо относиться философски..." Но рассказ о типичной американской семье хочется закончить не словами неунывающей Пэт, а журналистки А. Ройфи: "Я глядела на жизнь Лаудов как зачарованная, и я была в отчаянии... Лауды до того походили на моих близких, на моих друзей, что в голове моей царил хаос: я вынуждена была бороться с искушением считать их особыми, не такими, ненормальными. Но все же я понимала, что, глядя на них, все мы начинаем проникать в печальнейшую из тайн, именуемую Американской Семьей".

Что верно - то верно! Но ведь то были годы 70-е, - быть может, сейчас что-то изменилось?