Лимиты на общение и любовь

А может ли быть такое - общение и любовь, ограниченные рамками лимита? Разве можно цедить любовь по капле? Оказывается, можно, как и многое еще в Америке. Оттого, кстати, и растет разрыв между поколениями в США, между родителями и детьми. В последнее время он особенно велик. Непрочность семей, распространение в обществе индивидуалистических и эгоистических устремлений оборачиваются в итоге "дефицитом живых контактов" старших с молодыми, поколения почти не общаются друг с другом. У. Бронфенбреннер, изучавший эту проблему в течение 25 лет, с тоской констатирует: "Американские родители не проводят с детьми столько времени, как бывало прежде". Иначе говоря, заброшенность, безнадзорность детей, причем не только дошкольного, но и младшего школьного возраста, прогрессируют.

Предоставим слово американской прессе, одному из ее влиятельных органов - еженедельнику "Ю. С. ньюс энд Уорлд рипорт". Помещенная в нем статья так и называется: "Когда школьники возвращаются в пустой дом". Речь идет о том, что ежедневно, по сведению еженедельника, дети с "ключом от замка" проводят долгие часы без надзора со стороны родителей. Мало того-миллионы из них живут полной страха и опасности жизнью. Например, 8-летний Дэнни Ричарде из Оклэнда (штат Калифорния) не смог вспомнить, когда в последний раз мать дожидалась его возвращения из школы. Часами Дэнни "развлекает" себя сам. Ему это не нравится, "особенно зимой, когда рано темнеет и завывает ветер", но он сознает, что другого выбора у него нет - мать растит сына без отца и много работает.

Быстро растущее поколение безнадзорных детей вызывает у американских социологов озабоченность. И это понятно - предоставленные сами себе, дети совершают все больше правонарушений, часто только для того, чтобы хоть как-то избавиться от угнетающего их чувства одиночества.

"Все более отчетливым становится синдром детей с ключом на шее", - говорит М. Файнер, директор программы помощи родителям из Хьюстонской районной школы. Ему вторит названный выше еженедельник: "Дети с ключом, болтающимся на цепочке вокруг шеи, - новые сироты современного бесчувственного делового мира". Сказано на редкость точно - "сироты современного бесчувственного делового мира". Чувствительность, пусть даже по отношению к маленьким, в Америке явно не в почете. Бесчувственность, рационализм - дело иное. Но сколь велики масштабы проблемы?

По подсчетам Л. Лонг, профессора Лойольского колледжа в Балтиморе, число безнадзорных детей в возрасте от 3 до 13 лет достигает в США уже 10 млн. Довольно значительная часть из них-дети вполне состоятельных родителей. Но тратить на детей много средств и усилий не в духе времени. "Родители испытывают достаточно глубокое чувство вины из-за того, что бросают детей одних, но, как правило, не хотят в этом признаваться, - авторитетно свидетельствует Л. Лонг.-Только сами дети могут рассказать правду".

Есть и другие свидетели "дефицита общения" детей с родителями. Учительница Г. Верни, преподающая в VI классе школы, расположенной в одном из округов неподалеку от города Балтимора, с удивлением узнала, что 24 из 28 ее учеников Возвращаются после занятий в пустые дома. А преподаватель начальных классов школы города Индианаполиса считает, что по меньшей мере 80% учащихся- "дети с ключом на шее". Власти Хьюстона подсчитали, что от 40 до 60% детей младшего школьного возраста в этом городе предоставлены самим себе.

Последствия же такого положения дел всюду в США одинаковы. Например, в Ньюарке каждый из 6 звонков в пожарную охрану о загораниях поступает от детей, оказавшихся в одиночестве. Официальные лица относят участившиеся случаи хулиганства и поджогов в общественных местах, краж в магазинах и бродяжничества в некоторых частях страны на счет предоставленных самим себе подростков. Вот один из примеров. В южной части Лос-Анджелеса безнадзорные дети часами просиживают на тумбах. "Нам приходится всячески изолировать этих подростков старше 14 лет, чтобы предотвратить их вступление в банду", - признается Б. Роберте, директор отдела развития детей. Другой аспект - такие дети чаще других становятся жертвами дорожных происшествий, насильственных нападений, начинают приобщаться к наркотикам.

В связи с ростом в США числа "детей с ключом на шее" возникает и еще одна опасная проблема, внешне невидимая. Говорит Дж. Янкер, директор службы безопасности одного из пригородов Сент Луиса: "Не стоит надеяться на то, что, находясь по многу часов в одиночестве в пустом доме, детям удастся сохранить самообладание". И это верно: пребывание в одиночестве сказывается порой весьма неожиданным образом. Однажды, вернувшись в свой загородный дом в Кливленде, 7-летний Вилли заперся в ванной комнате и начал исступленно молиться, чтобы никто не ворвался к нему раньше, чем вернутся родители. Ребенок чуть не лишился рассудка.

Другой мальчик через каждые 15 минут совершал, дрожа от страха, обход вокруг своего дома, вооружившись бейсбольной битой - в одной руке и ботинком - в другой, проверяя, не проник ли кто-нибудь внутрь через окна. Профессор Лонг, опросившая сотни безнадзорных детей, говорит, что почти всех их по ночам мучают кошмары: чаще всего им снится, что незнакомец врывается в дом или квартиру. "Телефон и телевизор сделали возможным существование безнадзорных детей, - заявляет она.- Телевизор выступает в роли няньки, а телефон служит связью с мамой и папой".

Принимаются ли в США меры для решения проблемы безнадзорных детей? Нельзя сказать, чтобы все были глухи к этому горю. Кое-где возникают так называемые группы надзора за детьми, финансируемые самими родителями. "До учреждения в кембриджской общине такой группы было множество случаев вандализма, - говорит М. Лаубшер, координатор центра, - дети группировались в банды, разбивали стекла, вырывали растения и творили множество беспорядков". Теперь, хотя новый центр и не в силах предотвратить все подобные инциденты, часть детей получила хоть какое-то занятие. Аналогичные центры созданы в ряде школ Бирмингема. Здесь организуют надзор за детьми с семи утра до шести вечера. С родителей берут доллар за час пребывания ребенка в группе.

Попытки хоть как-то смягчить проблему предпринимаются и в Индианаполисе. Здесь введен курс обучения детей "искусству выживания", рассчитанный на безнадзорных учащихся V и VI классов - детей 10-11 лет. Как учат "выживать"? Сюда входит умение приготовить себе горячие бутерброды с сыром, заняться настольными играми, не требующими партнера, пришить пуговицы на одежду. Детей также снабжают списком телефонных номеров, по которым нужно звонить в крайних случаях: в пожарную охрану, полицию, скорую помощь. Остается надеяться, что безнадзорные Индианаполиса смогут выжить благодаря курсам. Ну а в Калифорнии даже приняли закон, возлагающий на родителей всю ответственность за несчастье, случившееся с оставленным без надзора ребенком. Однако вряд ли закон, принятый в одном из пятидесяти штатов, способен серьезно выправить положение, сократить разрыв между поколениями, заставить родителей общаться с детьми и любить их. Да и десяток-другой центров для беспризорных и курсов по программе "выживания" детей в одиночестве-лишь малая капля в море большой социальной проблемы.

Причем лимитированное общение, а иначе сведение до минимума продолжительности контактов родителей с детьми, не исчерпывает всю проблему. Резко меняется и сам характер общения поколений. На такие перемены, скрепя сердце, указывает все тот же еженедельник "Ю. С. ньюс энд Уорлд рипорт": "Большинство из них сыты, обуты и одеты, но им чего-то не хватает. Бесчисленное множество американских детей лишено внимания со стороны своих родителей, зажатых в тиски каждодневных забот. Радости детства обернулись для них тяжелым испытанием".

Теперь с малых лет у американца складывается представление о доме лишь как о месте, где он, изредка встречаясь с родными, перекидывается с ними незначительными фразами. "Члены семей все меньше общаются друг с другом. Многие семьи, включающие обоих родителей, в действительности не функционируют как таковые, - сетует еженедельник.- Они представляют собой просто людей, по случайности живущих под одной крышей, но очень мало зависящих друг от друга. Возможно, за всю историю родители и дети никогда не проводили так мало времени вместе. В результате мы почти что незнакомцы, живущие в одном доме".

Картина печальная. Как показывают проведенные недавно исследования в районе Детройта, общение почти половины семей, проживающих здесь, ограничивается совместным приемом пищи 3 раза в течение рабочей недели. Даже часы повседневного досуга все реже используются взрослыми для контактов с детьми. Когда отец и мать возвращаются с работы, они принимаются за ужин, уставившись в телевизор, и "оба одновременно игнорируют своих детей", - заявляет доктор Ли Солк. Другой специалист по вопросам детского воспитания - У. Бронфенбреннер подтверждает: "Не только в будние дни, но порой даже по субботам и воскресеньям отцы предпочитают быть вне дома". Родители весьма неохотно участвуют в детских играх, предпочитая более приятные развлечения в обществе себе подобных. У. Бронфенбреннер замечает в связи с этим: "Детям не нужно много времени, чтобы накрепко усвоить урок, преподнесенный им миром взрослых: "К нам не приставайте! Общайтесь со сверстниками".

Чем же все-таки объясняется растущее в США отчуждение между поколениями? Ответить на этот вопрос непросто. Как непросто понять психологию людей, рожденных в иных, чем у нас, социальных условиях жизни, которые с полным на то основанием можно назвать античеловеческими. И в самом деле, посмотрим хотя бы на взаимоотношения американских детей со своими дедушками и бабушками, отошедшими от дел и имеющими достаточно свободного времени. Советская журналистка Т. Тэсс, посетившая Соединенные Штаты, писала: "Ни разу нигде в Соединенных Штатах - ни в большом городе, ни в маленьком - я не видела на улице привычной для нас картины: бабушки, которая катит колясочку, где спит беби, или ведет за руку малыша. Может быть, Мне просто не повезло, не знаю. Но чего не видела, того не видела. А вместе с тем у некоторых моих американских знакомых, конечно, были внуки и внучки. Они показывали мне их фотографии и письма, где внуки желали бабушкам веселого рождества и счастливого нового года. Но внуки были отдельно, а бабушки отдельно. С той поры, как дочка или сын обзавелись своей семьей, они жили сами по себе. И очень часто жили в другом городе или в другом штате". Короче говоря, "института бабушек" в смысле незаменимых помощниц в деле воспитания внуков и внучек в Америке нет. Зато есть еще одна причина растущей безнадзорности малолетних. Ведь воспитывать детей не стремятся ни сами молодые родители, ни родители родителей, ни буржуазное государство.

Исследования последних лет свидетельствуют, что американские бабушки и дедушки ограничивают общение с внуками тремя минутами разговора по телефону в субботний вечер. И такой порядок вещей вполне отвечает сложившемуся в США представлению о роли и назначении семьи, родственных взаимоотношений. В свое время известный американский антрополог Маргарет Мид писала: "Американская семья стала платформой для запуска: долгом родителей было дать своим детям образование, с тем чтобы они могли сами о себе позаботиться, а целью родителей, когда их дети становились взрослыми, было позаботиться о том, чтобы остаться независимыми и автономными".

"Независимость и автономность" американские дедушки и бабушки и ныне понимают как свободу от всякой помощи взрослым детям, в том числе и по присмотру за внуками. "Любой намек на то, - пишет профессор С. Хауэрвас из университета "Нотр Дам", - что пожилые родители все же обязаны поддерживать взрослых детей, уничтожается путем убеждения, что единственная выгода от того, чтобы доживать до старости в обществе, безжалостном по отношению к престарелым, - это приходящая с годами свобода от всех и всяческих обязанностей, в том числе и по отношению к собственным детям".

Что верно, то верно-какое общество, такие и нравы. Чего ради старикам кидаться на помощь детям и внукам, когда на протяжении всей своей жизни теперешние бабушки и дедушки вынуждены были усваивать законы американского индивидуализма. Вспомним ту же семью Лаудов из нашумевшего телефильма. Они и миллионы им подобных живут по принципу "каждый сам за себя", удаляясь от самых близких людей. Причем, что интересно- американские дедушки и бабушки пытаются открыто отстаивать "свободу" от внуков и внучек. Так, в США издается, например, ассоциацией лиц, ушедших на покой, журнал "Модерн матюрити" (в переводе - "Современная зрелость"), в котором, как, впрочем, и в целом ряде других печатных трудов, предназначенных для людей пожилого возраста, рекламируются самые различные способы того, как приятно провести время, не обременяя себя никакими родственными проблемами. Ветеранам даются советы о том, как справиться со скукой и одиночеством, разумеется не с помощью участия в воспитании внуков. Такие мысли, по мнению издателей, попросту неприемлемы для людей с индивидуалистической психологией. Цель прямо противоположная - всячески успокаивать совесть, поставлять оправдания для внутренней защиты эгоистичной жизненной позиции, пусть и калечащей взаимоотношения с близкими.

"Недостаток сплоченности в семье - результат восхваления индивидуализма, - прямо отмечает доктор Г. Фокс, - само общество поощряет родителей и детей вести свои жизни порознь". Ну а там, где нет помощи и заботы, не может быть и настоящей близости между поколениями. Моральные издержки такого порядка вещей налицо. Холодная американская старость, не согретая любовью детей и внуков, становится уделом подавляющего большинства. Об этом мы еще поговорим. Но что самое страшное, молодые, видя, с какой легкостью их родители-дедушки и бабушки освобождаются от всех обязанностей по отношению к ним, берут сие за образец и начинают заботиться лишь о собственной независимости гораздо раньше, чем вырастают их собственные дети. "Современные люди видят в родительстве гораздо меньше романтики, чем прежде, - пишет Дж. Бигнер.- Кажется, они все больше избавляются от иллюзорных надежд на то, что их родительский труд когда-нибудь будет вознагражден по заслугам. Вероятно, это разочарование проистекает либо из имеющегося у них опыта взросления, либо из предвидения того, как в будущем сложатся их отношения со своим потомством".

Разочарование в родительстве - звучит, признаться, дико, но, как верно заметил советский социолог А. Харчев, "социальная среда существенно влияет на родительское чувство (в одних случаях стимулируя его развитие, в других - ослабляя и подавляя его)". К Америке подходит случай последний. Американская среда обитания подавляет и до неузнаваемости искажает родительские чувства. И что самое страшное - всегда находится тому Циничное оправдание в духе пресловутого американизма.

Вот лишь один из примеров такой антиродительской Философии: "Узы крови просто один из источников, питающих то великое множество человеческих потребностей, которые требуют постоянного удовлетворения, - утверждает американец Роберт Вульф.- Один человек, например, любит наслаждаться едой и тратит свои деньги на еду; другой любит состязания на гоночных автомобилях и вкладывает все свои финансы в карбюраторы и настройку двигателя, третий растит детей, и им руководит желание сделать их счастливыми и здоровыми. Поэтому он тратит свои средства на их обучение, еду и одежду и проводит свободное время вместе с ними. Если его желание обеспечить благополучие своих детей сильнее, чем страсть к прекрасным машинам и отличной еде, то разум заставит его тратить больше денег на них, чем на транспорт и еду. Поскольку желания последнего не слишком отличаются от увлечений первых двух граждан, у государства нет оснований считать его склонность растить детей более важной, чем интерес его соседей к гоночным автомобилям или деликатесам".

Подобные взгляды можно проповедовать лишь в насквозь прогнившем обществе, пораженном себялюбием и цинизмом. Хотя трудно не согласиться с тем, что отношение конкретных родителей к своим детям, вне всякого сомнения, определяется тем, какое значение придается родительству обществом в целом. Американские отцы и матери вольно или невольно переносят на детей все то, что соответствует психологической атмосфере, царящей в буржуазном обществе. Об этом свидетельствуют, в частности, выводы из недавнего обследования американских родителей, имеющих детей в возрасте до 13 лет, проведенного Д. Янкеловичем с соавторами.

Социологи пришли к выводу, что установки родителей периода "беби-бума", связанные с исключительным отношением к детям и ставящие интересы детей выше собственных, ушли в прошлое. На смену девизу "совместности", которым некоторые американцы с благословения средств массовой информации руководствовались в семейной жизни в 50-е гг., пришел новый лозунг - "каждый сам по себе". "Совместность" же предполагала когда-то, что мужчины, женщины и дети должны растворить свою индивидуальность в семейном союзе, объединившись во имя достижения общей цели - благоустройства дома и налаживания быта ради обретения подлинной радости и постижения высшего смысла бытия. Даже в сфере моды растворение индивидуальности в семейном союзе привело в свое время к возникновению целого стиля: все члены семьи - папа,, мама и дети стремились одеваться одинаково - в костюмы по одному фасону и из одинаковой ткани, символизируя свое единство.

"Совместность" явилась апофеозом культа домашнего очага и просуществовала недолго. Лозунг "каждый сам по себе" пришел на смену мало подходящей для Америки "совместности". Куда больше соответствовала индивидуалистическая тенденция "видеть в браке не более чем привязанность без обязанностей". Эта тенденция немедленно распространилась и на взаимоотношения родителей и детей.

Наиболее яркий отход от установок семейной жизни периода "совместности" продемонстрировали в ходе опроса американцы, названные Янкеловичем родителями нового поколения. К ним он относит 43% всех американских отцов и матерей. Родители, придерживающиеся "новых" взглядов на воспитание детей и свои обязанности, как правило, лучше образованны и более зажиточны, чем остальные. "Новизна" их взглядов заключается в том, что они придают большое значение материальному успеху и считают, что обязанности по отношению к себе являются большей ценностью, чем обязанности по отношению к другим, включая собственных детей. Они - эти высокообразованные и хорошо оплачиваемые родители - не считают, что выполнение родительских обязанностей является их общественным долгом, и не собираются жертвовать ради детей ни временем, ни средствами, полагая, что имеют право жить в полном материальном достатке и тратить на себя то, что зарабатывают, даже если это означает, что детям останется меньше необходимого. Такая жизненная позиция оправдывается стремлением избежать ошибок своих отцов, которые постоянно упрекают выросших детей в неблагодарности, а в старости ждут компенсации затраченных на их воспитание душевных усилий и материальных средств.

Родители "нового поколения" утвердительно ответили на вопрос социологов о том, любят ли они своих детей, но их отношение к детям, по признанию тех, кто проводил опрос, "являлось достаточно отстраненным и отчужденным".

Еще более откровенно высказалась на этот счет известная американская писательница феминистской ориентации Дж. Григ: "Мы, англосаксы, исключительно недружелюбно относимся к своим детям. Мы отдаляем их от себя, игнорируем, подавляем и, когда только можно, бежим от них. Мы ограничиваем рождаемость не потому, что не можем себе позволить иметь кучу детей, а потому, что мы их не любим".

А разве современный подход к воспитанию юных американцев не отразился в очередном изобретении "заботливых" фабрикантов - в продажу выпущена так называемая "познавательная детская кроватка". Суть ее всевозможных электронных приспособлений в том, чтобы заменить ребенку уход родных и близких, позволить им подолгу не общаться с собственным чадом, предоставив специальным "модулям" воспитание младенца.

О том, к каким переменам во внутрисемейной атмосфере ведет "новый" стиль взаимоотношений, говорит профессор С. Хауэрвас: "По-настоящему интимные отношения, устанавливающиеся между людьми, предполагают, что каждый из них предъявляет к другому исключительные требования в плане помощи, привязанности, уважения и внимания. И эти требования могут быть удовлетворены именно этой конкретной личностью. Стараясь же установить между мужем и женой, родителями и детьми безличные отношения, мы по сути дела избегаем требований, подразумеваемых настоящей близостью. Эмоциональные отношения всегда влекут за собой моральную ответственность. Ребенок, ища отцовской любви и заботы, пусть бессловесно, но все же предъявляет к нему моральные требования. Точно так же, в свою очередь, поступает отец, надеясь на сыновнюю или дочернюю привязанность, послушание и уважение. Моральная ответственность в данном случае зиждется исключительно на добровольном признании одним права другого предъявлять к нему такого рода требования".

Вряд ли можно не согласиться с этими словами, словами, которые, однако, остаются в современной Америке пустым звуком. Процветает же прямо противоположный "новый" стиль взаимоотношений, который не может не беспокоить некоторых трезвомыслящих американцев: "Баланс между двумя важными психологическими потребностями человека-принадлежать кому-то и сохранять свою автономность, сегодня нарушен, - признает еще один американский автор, Л. Хоув.- На смену "совместности" пришли изолированность друг от друга и душевное одиночество. Супруги перестали сознавать важность и необходимость эмоциональной отзывчивости по отношению друг к другу и к детям. Если американцы утратили способность заботиться о тех, с кем они соединены узами крови, то как они могут проявлять сострадание хоть к кому-нибудь еще?"

Эти слова самих американцев - лучший документ, обличающий империализм, на совести которого утрата способности к эмоциональной близости - неизбежная расплата за "свободу" от каких-либо либо обязательств, провозглашенную в сугубо эгоистических целях. Зримым выражением утраты американцами этой способности и становится кризис семьи, имеющий самые отрицательные последствия для судеб детей. Однако в Америке нет и не может быть на этот счет единого мнения. Индивидуализм-то здесь выгоден, обусловлен самими условиями жизни. Вот почему голоса американцев, усматривающих в разрыве поколений серьезную угрозу, тонут в хоре тех, кто охраняет буржуазные устои. Установка сегодняшних родителей на невмешательство в жизнь детей подкрепляется бодрыми уверениями буржуазных специалистов чуть ли не о благотворности предоставления детям возможно большей свободы и самостоятельности. Дескать, жизнь сурова, полна испытаний и ребенок не выдержит ее, сломается, если с раннего детства оберегать его и лелеять, как нежный росток. А лучший, мол, способ научить ребенка плавать в волнах моря житейского - как можно раньше бросить его в воду. Пусть смолоду преодолевает встречающиеся на пути препятствия, полагаясь только на собственные силы.

Психолог Дж. Б. Уотсон, чья книга "Психологические наблюдения за младенцем и ребенком более старшего возраста" пользовалась большой популярностью, считал, что ребенок XX в.- это ребенок, способный сам решать проблемы, социально компетентное существо, максимально избавленное от привязанности к другим людям и относительно свободное от семейных уз. Матери, по его словам, должны поменьше источать свою любовь, поскольку "зацелованного ребенка ждут большие трудности". Именно Уотсон первый заявил о желательности разъединения взрослого и ребенка, к чему, как считают в США, и пришло их общество.

Родители "нового поколения" охотно следуют этой философии, предоставляя детей самим себе и позволяя им делать все, что вздумается. Детей приучают к одиночеству с самого раннего возраста, что так же весьма полезно с точки зрения сторонников теории "самовоспитания". Последние берутся даже утверждать, что кризис семьи, ее разрушение лишь благотворно скажутся на процессе становления личности ребенка, избавив его якобы от чрезмерной опеки и ненужного контроля, позволят-де выработать такие жизненно важные качества, как упорство, стойкость, эмоциональную неуязвимость. Опасная демагогия! Все ставится с ног на голову. Уже в чуткости, сердечности, заботливости со стороны родителей приверженцы теории "самовоспитания" усматривают не пользу, а опасность. И наоборот - холодность и эмоциональная неотзывчивость взрослых должна, по мнению ученых-монстров, явиться тем образцом хладнокровия и умения сдерживать свои чувства, который детям и следует усваивать буквально с пеленок.

И уж куда полезней было бы прислушаться к мнению тех в Америке, кто указывает на отрицательные последствия для детей лимитов на общение и любовь, устанавливаемых родителями. "Совершенно очевидно, что такие качества, как взаимное доверие, доброта, готовность к сотрудничеству... приобретаются в процессе общения с другими людьми, - пишет У. Бронфенбреннер и с тревогой предостерегает.- Если взрослые не станут участвовать в жизни детей, то американское общество ожидают серьезные неприятности... Надо заново научиться позитивно воздействовать на наших детей и предоставить им возможность приобрести гуманистический опыт, чего они ныне лишены".

Многого еще лишены дети в Америке. Но, правда, вряд ли возможно сделать сегодня в США то, о чем пишет У. Бронфенбреннер. Какой "гуманистический опыт" могут передать американские родители детям, если сами его, по сути, никогда не имели, если сами постоянно учились "выживать" в условиях буржуазных отношений, приспосабливаться к ним? Так что, быть может, нет худа без добра? Пусть уж лучше лимитируют общение - меньше передадут опыта отрицательного? Вопросы эти сложны, ответ на них не может быть однозначным.

А как сами дети реагируют на попытки родителей бросить их в воду, не научив плавать? Дети и подростки, с которыми, например, имеет дело известный американский специалист доктор Солк, чаще всего жалуются на то, что родные слишком заняты, чтобы вникнуть в их проблемы и облегчить их. Радости, огорчения и тревоги младших не находят живого отклика у старших. Это, в частности, подтверждают письма читательниц, присланные в редакцию журнала "Тин" ("Подросток"). Одна девушка из Мичигана признается, что иногда "отчаянно хочется пооткровенничать с матерью, но той почти никогда нет рядом".

Очень многие дети жалуются на то, что с ними нет матерей и отцов. Некоторые подростки признаются, что вообще потеряли своих работающих матерей из виду. "Родители не могут помочь, у них свои проблемы"-так чаще всего отзываются подростки о взрослых. Неудовлетворенная с раннего детства потребность в близости и тепле в подростковом возрасте приводит к возникновению непреодолимой стены отчуждения между родителями и детьми.

В подростковом возрасте мальчики и девочки, отринутые родителями с детства, и сами отказываются идти на сближение с ними. "Если ребенок не разговаривает с вами, это вовсе не значит, что ему нечего сказать", - предупреждают американские психологи. Когда подросток начинает утаивать свою жизнь от взрослых, это означает, что отчуждение зашло весьма далеко и возможности педагогического воздействия на его душу снизились. "Как узнать, что у него на уме?"-с запозданием начинают тогда терзаться некоторые родители. "Где ты был и чем занимался?" - таким вопросом чаще всего встречают они сына или дочь, возвратившихся с улицы. Но не получают на свои вопросы ответа. В американских семьях идет "диалог глухих".

Американские педагоги настоятельно советуют родителям, дети которых находятся в подростковом возрасте - самом опасном и чреватом всевозможными осложнениями, держать линию коммуникаций с детьми открытой. "Независимо от того, как бы вы ни были заняты, вы должны сидя за столом общаться с детьми, - настойчиво взывает доктор Л. Солк.- Вы можете рассказывать о своих мечтах, о том, как прошел день, о своих тревогах и переживаниях, наконец. Но только не молчите. Если не будете использовать для общения с детьми хотя бы то время, в течение которого вы обедаете или ужинаете, не ждите, что дети когда-нибудь смогут выработать здоровое отношение к семейной жизни".

Советы Л. Солка не единственные. Другие специалисты, озабоченные этими же проблемами, убеждают родителей обсуждать с детьми-подростками интересные статьи в журналах, делиться планами на будущее, чаще звонить домой по телефону и даже предлагают общаться с друзьями детей, чтобы лучше узнать о настроениях собственного ребенка. Советы не пустые, если учесть, как часто американские дети и подростки совершают самоубийства, убегают из дому, бывают замешаны в преступлениях и злоупотребляют наркотиками.

В книге американца Дж. Адамса приводится любопытный набор "рецептов", соблюдение которых якобы может гарантировать матери хорошие взаимоотношения с дочерью. Вот некоторые из них: не перебивайте дочь, когда она что-нибудь рассказывает, какими бы незначительными и скучными ни казались вам ее истории. Относитесь к этой обязанности как к жестокой необходимости. Занимайтесь чем-нибудь посторонним, пока рассказ не кончится. Как бы вы ни были рассержены или выведены из себя поведением дочери, никогда не кричите. Она будет лучше вас слушаться, если вы сумеете сохранить холодную деловую манеру. Всегда контролируйте свой голос.

Не принимайте следующее правило слишком близко к сердцу, но помните, что изредка необходимо делать дочери приятные сюрпризы, напоминая, что вы не забываете о ее удовольствиях. Но не только ее. Организуйте вечера, покупайте новые платья, смотрите вместе интересные фильмы и разрешайте иногда ее подруге присоединяться к вам.

Не стремитесь немедленно выведать у нее все подробности, когда она и так признается в чем-нибудь для вас неожиданном. Не показывайте своего неодобрения. Они не любят эмоциональных взрывов. Хорошо всегда иметь под рукой какую-нибудь безделушку, которую можно вручить ей в тот момент, когда она ведет себя особенно невыносимо. Дочь будет немедленно пристыжена и станет обращаться с вами в десять раз лучше. Это более надежный способ добиться послушания, чем брань или просьбы.

Старайтесь быть понимающей. Когда дочь устраивает истерику из-за пустяка, не вздумайте сказать: "О, скоро все будет в порядке". Попробуйте вместе выяснить причины и успокоить ее. Она оценит это больше, чем вы ожидаете. Не опекайте ее чересчур сильно. Она жаждет как можно больше самостоятельности. Позвольте ей самой выбрать платье, если оно не совсем уж нелепо. Посвятите ее в кое-какие семейные секреты, и она почувствует свою значимость. Если вы предупредите, чтобы она никому их не открывала, она этого не сделает, можете быть уверены. Это хороший способ установить доверительные отношения.

Если у вашей дочери неважный цвет лица, постарайтесь дать ей полезный совет, но слишком часто не заостряйте внимания на этом ее недостатке, что может явиться источником трений. Когда обсуждаете с дочерью серьезные моральные проблемы, не настаивайте слишком категорично на своей точке зрения, какой бы неправильной ее позиция ни была. Причитания вроде "ты разбиваешь мое сердце" или крики подействуют на нее очень раздражающе, и она еще больше отдалится от вас.

Очень важное правило, о котором вы должны помнить: девушке очень не понравится, если она случайно услышит, как мать рассказывает отцу о ее личных проблемах. Делать это необходимо, но принимайте все меры предосторожности, чтобы она об этом не узнала. Это чрезвычайно важно...

Что можно сказать по поводу рассмотренного набора правил? Отчасти некоторые из них не лишены здравого смысла. Но совершенно очевидно и другое - весь кодекс поведения, нацеленный на то, чтобы завоевать дружбу дочери (а при небольших поправках и сына), продиктован отнюдь не искренней заботой о благе ребенка, а прежде всего эгоистическими расчетами. Последнее рано или поздно неизбежно всплывает наружу. Никакой этикет, как бы тонко он ни был продуман, не в состоянии заменить подлинные родительские чувства, настоящую любовь, которые одни только и могут подсказать правильную линию поведения в общении матери с ребенком.

Кстати, на характер взаимоотношений родителей и детей, сходный разве что с отношениями враждующих армий, невольно указывают американские органы печати. Словно секунданты на семейной дуэли, они подсказывают той и другой стороне возможные ответные ходы. Секундантов матерей мы только что цитировали. Послушаем, что вещают советчики юным. Подстраиваясь под настроения своей подростковой аудитории, журнал "Тин" пишет: "Освободиться от давления родителей не так-то просто. Этот процесс не может быть автоматическим. Осуществить его гораздо труднее, чем, например, сесть и написать свою собственную декларацию независимости. Помимо всего прочего, ваши родители оставались по крайней мере в течение первых пятнадцати лет жизни вашими "боссами". Им может быть неприятно утрачивать свою власть над вами. Они могут сопротивляться, поэтому конфликты и стрессы неизбежны".

И это объяснение родительской позиции направлено отнюдь не на то, чтобы перекинуть мостик взаимопонимания между поколениями. Кто же способен приостановить разрыв, сблизить хоть немного взрослых и юных. Быть может, школа? Но вывод снова неутешительный - эмоциональный вакуум, образующийся вокруг ребенка из-за дефицита живого контакта с родителями, не может быть заполнен никем, даже школой, хотя в ней ребенок и проводит значительную часть времени. Школа, по словам У. Бронфенбреннера, практически не занимается развитием ребенка как личности в силу сложившейся традиции, отсутствия опыта в этой области и известной ограниченности возможностей.

Вакуум же заполняется, с одной стороны, сверстниками, а с другой - телевидением. Стихийно образующиеся гРуппы подростков характеризует склонность к антисоциальному поведению: прогулам, обману, агрессивности. И не столько привлекательность этих групп, сколько отсутствие внимания и тепла в родительском доме открывает дорогу для негативного воздействия сверстников на личность ребенка. Трудные подростки, которых в Америке становится все больше, прежде всего являются продуктом изуродованных взаимоотношений между растущим человеком и взрослыми, результатом острого дефицита морально значимого общения. Вот почему особенно велик соблазн хоть как-то восполнить этот дефицит общением с телевизором. Последнему и отдана ныне роль главного наставника подрастающего поколения.